— Существует множество других, намного более лёгких способов расширять круг почитателей.
Они родили нас, потому что хотели нас. Потому что они любят нас.
Я вздыхаю.
— Знаешь, за последний месяц моя жизнь, кажется намного легче, ведь я могу ненавидеть наших родителей, могу быть яростно настроена против идеи романа.
— Ага, да, это… подожди, романа? Что?
— Спокойной ночи! — Я бегу наверх и плюхаюсь в кровать, но слова Рио и Сириуса вертятся в моей голове, кружа и меняя кусочки меня, которые, как я думала, невозможно сдвинуть с места. А часы отсчитывают время до моей следующей встречи с Орионом.
Рио.
Орионом.
Звёзды Ориона кружатся в танце надо мной и подмигивают, приглашая присоединяться к ним. Я поднимаю пальцы, двигая ими вслед звёздам сквозь черноту неба, оставляя рябь из искр, напоминающую рябь от воды. Звёзды остаются недосягаемыми для меня, каждый дюйм моего тела трепещет в их свете. На небе появляются две новые звёзды. Две звезды, такие идеальные и потрясающе синие, что от них колет в моём сердце. Я чувствую боль и разбитость, но я бы рискнула надеяться на эти две идеально синие звёзды.
У мамы есть своё собственное созвездие, новое, и оно прекрасно, хоть к нему примешивается и мой гнев. Она вечна и бессмертна, а я остаюсь на земле, остаюсь, чтобы жить на ней и уснуть под ней в самом конце.
Потом я замечаю, что есть область на небе, не тёмная, но пустая, бесконечная дыра в небе. Она движется вперёд, поглощая звёзды мамы одну за другой.
Я наблюдаю.
Нет. Я не стану просто наблюдать. Я смотрю, как это постоянно происходит, но в этот раз не стану.
— Стой! — кричу я, ударяя кулаком наверх, чтобы изменить её курс.
И он меняется.
Она покрывает мою руку, заползая на запястье, двигается по руке. Она холодная и горячая, и ни то, ни другое. От этого я хочу стряхивать её с моей кожи, бежать с криками, сворачиваться в шар, позволяя ей нагонять меня. Разбирать по частям, разбрасывая всё, из чего я состою, и так оказаться в космосе, чтобы накормить его собственный бесконечный энтропийный голод. Я в отчаянии.
Нет никого, кто поможет мне, некому защищать меня. Когда меня не станет, она закончит начатое со звёздами мамы.
Всё напрасно.
Глава 13
И вот, наконец, за Богами закрепились роли, которые они будут исполнять до того, как потеряют власть и забудутся. Осирис — Бог подземного мира. Исида — доминирующая королева магии и материнства. Гор — Бог-правитель Египта. Хаткор — спивающаяся, похотливая жена. Сет — укрощённый бог хаоса. Нефтида — компаньон Исиды. Анубис — помощник в подземном мире. Тот — добрый бог мудрости. Остальные потерялись в пути, их владения отвоёваны более сильными Богами. Но такова природа времени. Царство менялось, оставляя позади постоянные распри и конфликты. Вместе с изменениями пришло постепенное увядание. Оно ускользало прочь, в то время как люди отошли от беспокойных эпох, полных насилия, и требовавших воинственных, жестоких богов. А Исида снова доказала свою неистовую приспособляемость к любой ситуации. Некоторые женщины рожали детей, чтобы сохранить брак. А моя мать заводила детей, чтобы буквально спасать жизнь своей семьи.
— Нет, нет, нет, нет, нет, нет, — стону я, дёргаю себя за волосы и смотрю на новый потолок. Мы тщательно распланировали верхний свет, и лампочки висят прекрасно, высвечивая те места, где располагаются отдельно стоящие пьедесталы с экспонатами. Звезды установлены идеально, даже электричество отлично подведено. Но я рассчитывала на опущенный потолок, опиравшийся на верхушки новых стен и закрывающий свет и… этого не случилось.
Они подходят друг другу. Почти идеально.
Почти.
Из-за этого «почти» зал выглядит так, словно его оформляют не профессионалы, а дилетанты.
Тут и там виднеются маленькие просветы из загороженных окон, отчего всё смотрится дёшево, словно делается в спешке.
— Мы это исправим, — говорит Рио.
— Ага, это ведь несложно? — отвечает Тайлер, к концу фразы её голос практически выражает мольбу.