— Это не исключает того, что вы у Фьюри на хорошем счету, — невозмутимо отвечает Коулсон, — но я этого не говорил.
Питер смотрит на него с легким непониманием, замешкавшись, но вид становится более доброжелательным. Это кажется чем-то новеньким.
— Я запишу вас на встречу, спросите у него сами. Может, расскажете что-то, ммм, интересное, — Питер возвращается взглядом к Тони, который легким движением руки заставляет усесться весь трепещущий от восторга зал. Фил откланивается, оставляя его в легком замешательстве.
И все же Питер понимает, что сюрпризы только начинаются, когда Тони объявляет, что прекращает производство оружия.
***
— Считаешь, я поступил слишком своевольно?
Они выезжают с парковки, спрятавшись от вспышек фотокамер в машине. Хэппи — в непонимании, Питер — под впечатлением, Тони — расслабившись морально. Физически мешало истощение и рука в повязке, но он смотрит на Питера с деловым любопытством.
— Нет, — губы Паркера трогает легкая улыбка, и его слова звучат с привычной искренностью — даже с гордостью. — Лично меня вы восхитили.
— Хоть кого-то, — хмыкает Старк, отчасти польщенный таким замечанием. Придает сил. Мысль, зреющая в голове последние месяцы, наконец нашла выход. Назад дороги нет, а возможно, он только что потерял все. Пусть так.
— Куда теперь? — уточняет Питер, догадываясь, что отдых откладывается окончательно.
— На базу. Хочу взглянуть на наш старый реактор. Можешь ехать в офис, — бросив взгляд на задребезжавший в руке Питера телефон, добавляет Тони, — веселье грядет.
— Ради бога. Я всем скажу, что в вас ударила молния, вы стали Избранным и теперь ищете свой путь, — заговорщически шепчет Питер, счастливый от того, что придется работать, и отвечая на звонок самым серьезным тоном. Главное, что Тони вернулся.
Старк усмехается, неспешно вскрывая четвертый бургер. Если что и не изменится в этом мире, так это бесчисленные отсылки Паркера к поп-культуре.
========== I do ==========
— Ненавижу костюмы.
— А я наслаждаюсь ультракороткими платьями, к которым так неравнодушен твой босс.
Питер игнорирует колкость Наташи, предлагая ей локоть и делая вид, что увлечен обстановкой Экспо. Они поднимаются по широкой лестнице в окружении шумной толпы. Нелюбовь к нарядам не отменяла того, что Питер чувствовал себя будто в скафандре, а Наташа приковывала взгляды.
Впрочем, за такое заявление можно было и схлопотать.
— Как ты с ним работаешь? — продолжает Наташа.
— Работаю, — емко отзывается Питер, пропуская ее в двери первой. — За исключением последней недели. Думаю, мое спокойствие заключается в том, что ко мне он не подкатывает.
— Я слышу ревность? — усмехается Наташа. Питер недоверчиво на нее косится, но решает перевести тему.
— Вообще-то… я так и не поблагодарил тебя по-человечески за помощь с компанией.
— Раз благодаришь, то за тобой должок, — улыбается ему Нат, отворачивая голову от фотографа в толпе. Светиться никому из них не хотелось, но вот к Питеру последние несколько дней внимание было более, чем приковано.
— Тебя же Фьюри прислал? — заостряет он внимание на словах.
— Если бы ты сразу согласился с нами сотрудничать — мне бы не пришлось тратить свое время.
Питер испытывает укол стыда. Но исключительно перед Наташей. Не перед организацией.
Благодарность неподдельная. На самом деле. Прошлые дни напоминали худшие его экзамены в университете. Только здесь его еще и бросили, как щенка, не сказав, что делать. Тони пустил все на самотек и Питер не то чтобы не собирался разгребать все невзгоды, начавшиеся с автогонки в Монако — он просто не понимал как сдерживать напор инвесторов, акционеров и работников, выплеснувшийся на него.
Наташа понимала. У Питера еще в первую их встречу создалось впечатление, что она может справиться с любой задачей: от экспедиции на Эверест до перевода с испанского на латынь. Впечатление не обмануло.
— Все равно спасибо. После того, как Тони придет в себя, мы срочно найдем исполнительного. Я надеюсь.
— Придет в себя? Такое возможно?
В голосе Наташи слышатся саркастические нотки. Противопоставить нечего, отчего Питер чувствует себя так, будто его отчитывают взрослые.
— Например, если узнает, кто вмешался в управление компанией, и тут же меня убьет.
— Не только он, — назидательно замечает Наташа, увлекая Питера из-под внимания журналистов. — Неплохо было бы начать сотрудничать с обеими сторонами. А не только когда твой босс умирает от палладия.
— Я не могу пойти к вам на постоянку, — чуть ли не с мольбой в голосе оправдывается Питер, — я не спецагент. У меня тетя, друзья, остатки нормальной жизни.
— Они успевают светиться между твоими ночными геройствами и работой на самого невыносимого человека в городе?
Питер бросает на нее умирающий взгляд.
— Будь паинькой с Ником, — негромко рекомендует Нат, глядя на него абсолютно серьезно, — он бывает не в духе, и тогда твоего мнения могут попросту не спросить.
Они занимают свои места в зале, ожидая открытия выставки. Все светится, зеркалит, шумит и искрится. Питер бы предпочел тишину и покой.
— Он никогда не будет работать с вами, — с некоторой мстительностью находится он в ответ на насмешку, вынырнув из раздумий. Наташа смеряет его выразительным взглядом, но Питер выдерживает.
— Яблоньки от яблони.
— Но я-то с вами заодно, — несколько оскорбленно говорит Питер, припоминая их совместную вылазку, — помогаю, чем могу, Фьюри знает. Шпионить за кем-то — это другое.
— У тебя бы и не получилось, — уже снисходительнее добавляет она. — Но ты должен будешь рассказать Старку рано или поздно. Либо уйти. Это выматывает больше всего.
— Я не могу. Не сейчас.
— Понимаю, — мягко смотрит на него Наташа, — с его характером я представляю масштаб трагедии. Тебе придется выбирать.
Разговор сворачивается под покровом нарастающих аплодисментов и Питер переводит взгляд на сцену. Там Хаммер, там презентация, но Питер едва улавливает суть. Где сейчас Тони? Почему так упорно отказывался от помощи? Почему настолько все запустил?
Из мыслей его вырывает самая интересная часть шоу — вооруженные с ног до головы дроны. Испытывая смешанные чувства, он переглядывается с Наташей. Ей тоже не по душе. Ружье на стене обязательно выстрелит. Или…
— Да чтоб его, — Питер закрывает лицо руками в обреченном жесте, чувствуя бесконечную усталость, когда на сцене появляется главная звезда этого вечера. Любого вечера. Кажется, Тони решил пойти ва-банк и испортить презентацию уже в открытую. Заминка на сцене тому подтверждение.
— Здесь что-то не так.
Голос Наташи слегка приводит его в чувство, и секундная слабина проходит так же быстро, как и начинается. Питер смотрит на сияющую сцену, и время замедляется, пробирается по загривку колючими пальцами.
— Уходим, — он подскакивает с места, тянет Наташу за собой. Дважды просить не надо — они выбираются с ряда, невзирая на возмущения, как раздаются выстрелы, застекленный потолок трескается. Питер бросает встревоженный взгляд на сцену, но его ослепляют вспышки и заставляют действовать хлынувшие сверху осколки.
Паника распространяется по залу во мгновение ока. Остается надеяться, что аварийные выходы работают, а охрана не зевает.
— Он их спровоцировал, — замечает Наташа, провожая взглядом взмывшего вверх Тони и устремившихся за ним дронов. Все, как один. Они смотрят друг на друга одновременно, пораженные одной мыслью.
— Хаммер. Я за ним.
— Я в толпу, — вытаскивает из-за пазухи маску Питер, ныряя в суматоху. Только этого не хватало.