Проводник Лёня, сам в поход с нами не пошёл и потому, простившись, Братья, отправилась на машине дальше, а Рома и Аркаша - племяник Алексей и его друг, погнали четыре лошадей вослед уехавшим "Круизере" Алексею и брату...
Приехав к Лапсону, пожилому буряту, у которого они уже останавливались в прошлые годы, узнали что самого Лапсона нет, а есть его сын, помогавший здесь все последние месяцы отцу строить из бруса новый двухэтажный дом. Этот брус пилили тут же, около сруба на передвижной пилораме.
Алексей и Босс, так называли брата и организатора похода младшие члены "команды", дождавшись своих всадников стали седлать лошадей.
Одна, особенно норовистая и боязливая, досталась племяннику и Алексей ему искренне посочувствовал. Лошадь, была диковатая и никак не давалась в руки и постоянно билась, даже и в узде. По счастью, Алексею досталась самая смирная и послушная коняжка, которой, как уверяли, было уже двадцать лет и которая, прошла через множество конных походов под различными всадниками. Алексей, наверное был из них не самый лучший! Однако лошади наездников не выбирают и потому, его конь, всю дорогу терпел неловкого всадника, чем много облегчил для него путешествие.
Наконец, после нервных сборов и посадки племянника на свою полудикую Сивку - Бурку, путешественники тронулись в путь, не очень надеясь возвратиться назад без потерь. Но таково обычное чувство беспокойства, при выезде в далёкую экспедицию...
Дело было заметно под вечер и всадники, тронувшись вместе, вскоре разделились. Ребята, во главе с Боссом ушли вперёд, а Алексей мерным шагом, понукая лошадку следовал за ними, по полузабытой за эпрошедшие годы, дороге...
Когда тропа поднялась на высокий гребень горы над рекой, он не вполне верил, что едет правильно, однако сомневаясь, продолжал следовать своим путём. Его мерин, постоянно ржал, вызывая на "связь", своих табунных дружков, скакавших где -то впереди, однако Алексей сдерживал его и приехал к зимовью уже в сумерках. На стойбо, стоящем на берегу Сенцы никого из местных не было и наездники, вольготно расположились ночевать в большом жилом зимовье, рядом с рекой...
Сварили кашу с тушёнкой, поели, довольные удачным началом похода выпили по сто граммов "фронтовых" и заснули, пожарче растопив печку в зимовье.
К этому времени, в голове нашего "старшего" созрел план - добраться до Хойтогола, к источниками, там походить по окрестным долинам в поисках медведей, а потом заехать на несколько дней в ущелье Даргыл, где можно было встретить и следы снежного барса...
Назавтра, по обычаю, заведённому шефом нашего похода, все встали часов около одиннадцати и попив чаю, тронулись в путь не раньше двенадцати. Брат Алексея и дома привык спать по утрам, а ложиться не раньше часу ночи. Он по натуре сова и потому, выстраивает свои дела в основном во второй половине дня, даже в городе. Поэтому, он и домой приходит часов в одиннадцать вечера и в лесу, на охоте, появляется на стоянке позже всех. Алексея, такой распорядок жизни немного "напрягал", однако в каждом "монастыре свой устав" и потому, "надо приспосабливаться к тому, что мы имеем на данное время и в данном месте"! Так было и в этот раз...
Как обычно, "со старта" все ушли вперёд, наказав Алексею никуда с дороги не съезжать и следовать вперед до встречи с ними. Он так и сделал.
Все всадники, уже с полчаса стояли на следующем стойбище у дороги, рядом с источником, когда Алексей прибыл туда. Они успели искупаться в минеральном тёплом источнике неподалеку от зимовья, когда он, только-только прибыл на пункт промежуточной встречи. Алексей купаться не стал, так как чувствовал себя неважно и только осмотрел окрестности горячего источника, заросшего высокой ярко-зелёной травой и кустарниками...
Немного отдохнув, они тронулись в сторону Хойтогола и ситуация повторилась вновь. Только в этот раз, лошадка Алексея шла неспешной рысью и не очень отстала от своих сородичей. А он, озираясь по сторонам, вспоминал родоновые источники в далёкой Забайкальской тайге, где прожил около года почти в одиночестве, со своими собаками-лайками...
...Там, по ночам, медведи часто подходили к домику метеостанции совсем близко и собаки начинали нервно гавкать, что мешало ему спать.
Вокруг тех горячих источников, так же как здесь, были густые заросли травы и кустарников, а кедры, стоящие неподалеку, выросли до громадных размеров и оделись зелёными, хвойно-пушистыми одеяниями. Видимо целебные источники способствовали быстрому росту всего, в том числе и деревьев...
Места там были дикие и звери не боялись проходить мимо одиноко стоявшей неподалеку от источников, деревянной избушки...
Алексей, так погрузился в воспоминания, что прозевал нужный отворот и очнулся только тогда, когда его лошадь заметно сбавила ход и не хотела идти быстрее, несмотря на понукания. Только тогда, всадник начал догадываться, что заблудился.
Он, уже сильно сомневаясь ехал ещё какое-то время вперёд. Однако потом, переправившись через большую реку понял, что заблудился окончательно. Да и лошадка всем своим поведением давала понять, что они пошли не тем путём - мерин шёл очень медленно, словно нехотя и всё время норовил повернуть обратно. И всадник, наконец услышал его немой призыв и развернувшись, преодолев вброд речку, которую уже один раз переходил, вернулся на свои следы и выправив путь, в сумерках стал доезжать до Хойтогола...
Охотник ехал по таёжной грунтовой дороге и вокруг, по двум сторонам от неё стояли высокие горы, покрытые густым хвойным лесом. Шум, скачущей по камням речки, наполнял долину до краёв и постепенно становился естественным фоном, на который уже не обращали внимания ни лошадь, ни всадник...