Лёня с утра, как обычно был молчалив, и потому поев и попив чаю, мы коротко договорились, что отправимся в разные стороны. Лёня с Доржи, на лошадях, попробуют подняться в вершину речки по широкой пологой каменистой долине, а мы собирались пройти по берегу большого озера к удобному месту, поставить там сетки, а потом прогуляться по окрестностям вниз, по долине речки. Собаки во время нашего завтрака, лежали неподалеку от костра, но к людям не подходили, зная, что если мешаться или выпрашивать подачку у хозяев, то можно и пинок под зад получить.
Лёня, быстро доев кашу, выпил чай и пошёл в сторону, речки сопровождаемый оживившимися собаками.
- Я их сейчас кормить рыбой буду - уходя загадочно пояснил он,.
Мы с интересом наблюдали, как Лёня подойдя к речке, которая перед впадением в озеро, разбивалась на несколько рукавов, вошёл в самый мелкий из них и стал внимательно смотреть на воду, чуть вниз по течению, по направлению к озеру.
В какой - то момент он подобрался, вышел на берег, сделал небольшую дугу и вновь вошёл в воду, а потом стал пинать ногой по воде. Вскоре, в воздухе, вылетев на сушу из под его ноги, сверкнула серебристым брюшком крупная рыбина, которую тут же подхватил Сильвер и стал грызть её, прижав лапой к земле.
Спустя какое то время, Лёня повторил манёвр, но в этот раз он сделал несколько быстрых шагов, брызгая по сторонам резиновыми сапогами, прижал рыбу руками, а потом выбросил её на берег Белому. Собака схватил её в пасть и отбежала подальше, чтобы Сильвер не отобрал...
Минут через десять, наш проводник возвратился к костру и посмеиваясь пояснил. - Вот так я здесь рыбку руками ловлю и собачек подкармливаю...
Наконец, спрятав все вещи в палатку на случай внезапного дождя, Лёня и Доржи ушли ловить лошадей, а мы, прихватив оружие, пошли пешочком по тропинке, огибая по берегу широкое сине - стального цвета озеро, расположившееся тэ-образно, в широкой горной долине.
Местами здесь, особенно с южных боков больших камней вросших в землю, проклюнулась зелёная травка, но общий тон гористой местности и скал на крутых отрогах хребта, был темно - серый.
Лёгкие кучевые облака медленно плыли по синему небу и солнце, то пряталось за ними, то как - то робко и не жарко, начинало светить на долину и на озеро, растянувшееся в длину на несколько километров. Это большое озеро образовалось в своё время, затопив долину покрытую вулканической лавой. Со временем, всё вокруг заросло кустарником и даже кедровыми рощами и местами, вид был удивительно просторный и даже весёлый.
Видимость, сегодня, была отличной, и на юге, там, куда постепенно перемещалось неласковое солнце, вдалеке видны были высокие серые скальные пики, местами ещё покрытые белыми глубокими снегами, чуть синеватыми в глубоких ущельях.
От крутых дальних склонов, в нашу сторонку шли несколько пологих параллельных долинок, немножко напоминавшие мне рельефом, гигантскую стиральную доску, похожую на ту, на которой мать ещё в нашем детстве, стирала бельё в оцинкованной ванне. Стиральных машин тогда ещё совсем не было...
Я повздыхал, вспоминая какой я уже старый, но потом отвлёкся, увидев в небе орла, с размахом крыльев не менее двух метров. Он плавно парил высоко в воздухе и когда подлетал под облако, то его становилось почти не видно, тогда как на фоне синего неба, он смотрелся выразительной коричневатой запятой.
Я вспомнил, какие они крупные и зловеще свирепые вблизи и невольно стал осматривать окрестные луговины в поисках потенциальных жертв этих королей воздуха...
"Далеко залетели, - подумал я, вспоминая, что обычно их можно увидеть значительно ниже по течению горных речек, в местах где междуречье, превращается в широкие участки степи...
Ребята незаметно намного отстали от меня, а потому, свистнув показали мне рукой, что хотят подняться к горам по небольшой долинке. В ответ я помахал им рукой и пошёл дальше, изредка посматривая себе под ноги, при этом, стараясь держать в виду окрестные скалки - вдруг на них появятся горные козлы, или даже медведь...
Дойдя до русла каменистой речушки, свернул и пошел вдоль заваленного гранитными глыбами русла и постепенно, стал подниматься вверх. Взобравшись на обрывистый склон широкой промоины, заваленной камнями, вышел на чистое место, полого поднимавшееся к голой вершинке и идя вдоль оврага, неожиданно вспугнул северных куропаток, которые громко крякая взлетели почти у самых моих ног и перелетев недалеко, вновь опустились на землю.
Поднявшись ещё выше, увидел несколько ярко зелёных ёлочек растущих в каменистой расселине и решил пообедать. Для этого, в каждый мой выход из лагеря, в маленьком рюкзачке за плечами, я нёс "перекус" и небольшой котелок для чая, сделанный из консервной банки из под фруктового джема.
Остановившись, наломал сухих веток снизу одной из ёлок, развел костёр, вскипятил чай и расслабившись, полулёжа пообедал вкусными бутербродами с салом, запивая еду горячим ароматным чаем.
Я никуда не торопился, времени у нас здесь, было ещё много больше недели и поэтому, я осматривался и осваивался в новом месте...
По пути к этим ёлочкам, пересёк торную тропу, которая шла по пологому, травянистому склону куда - то вверх, по долине речки, и даже разглядел на влажном песке широкий, разлапистый, старый след северного оленя...
Я подумал, что эту тропу, северные олени могут использовать для выхода на пастбища, в которые превратятся эти пологие травянистые склоны через несколько недель. Днём олени поднимаются повыше в горы, где летом меньше кровососущих, а на зорях приходят сюда пастись. Тут и вид открывается во все стороны на многие сотни метров, и всегда можно ускакать от врагов, в горные ущелья, куда не всякий хищник отважится подниматься...
Перекусив и напившись чаю, уложил всё назад в рюкзачок и прилёг поплотнее запахнувшись курточкой, воспользовавшись тёплыми солнечными лучами пробившимися через облака...