Наверняка, как предположил Харальд, он был бы непрочь и посидеть в центре стола, но в итоге оказался выпихнут на самый левый край. И вдобавок ко всему отделён от остальных профессоров мрачной фигурой Снейпа, который стойко принимал на себя удар красноречия нового профессора ЗОТИ.
Даже со своего места Поттеру было хорошо видно, что Локхарт не затыкается вообще ни на секунду, а глаза декана Слизерина с каждым мгновением всё больше и больше наполняет невыразимая тоска…
Тоска по «славным» денькам в бытность свою Упивающимся Смертью, когда таких идиотов, как это златокудрое чудо в лиловой мантии, можно было безнаказанно авадить и круциатить.
Харальд мысленно посочувствовал Снейпу… Ну, самую чуточку, правда. Потому что кто-то был просто-таки обречён принять «удар» Локхарта на себя и тем самым спасти остальных. И лучше уж некий Снейп, чем некий Поттер.
Впрочем, Ужас Подземелий уже явно собирался если уж не запулить в говоруна непростительным заклинанием, то хотя бы вполне простительно с точки закона зарядить Локхарту в табло или под дых, но тут златокудрого спас Дамблдор, толкнувший приветственную речь.
Её Харальд благополучно пропустил мимо ушей, потому что вряд ли там могло быть что-то интересное или важное — официальные речи всегда такие официальные и бессмысленные…
Процесс распределения новичков был зрелищем куда как более интересным. Со стороны первокурсники казались такими маленькими и зашуганными, хотя большая часть школьников совсем ещё недавно была на их местах.
Распределительная Шляпа — этот древний, штопанный и певучий артефакт, не упустил случая блеснуть новой песней. Харальд посчитал, что в этом году Шляпа постаралась явно лучше — хоть смысл её задушевного напева всё так же сводился к дружбе, взаимопониманию и просто любви, исполнение в этот раз было куда лучше. Кажется, артефакт применил более замысловатый стихотворный размер… Впрочем, наверное, Шляпу судить сложно — всё-таки лежать целый год и заниматься лишь тем, чтобы сочинять песню… И так многие сотни лет! Жуть.
Поттер про себя решил как-нибудь при случае непременно ознакомить артефакт с современными музыкальными стилями. Гроулинг или рэп из уст Шляпы явно произвели бы фурор на консервативную магобританскую публику.
Затем началось распределение новичков, которых было едва ли полсотни. Что ни говори, а рождаемость за последние годы упала по всей Британии. Многодетная семья Уизли в этом плане — тот ещё уникум. Шесть сыновей и дочь! А вот Поттеров — одна штука, Малфоев — одна штука… Кто там ещё из более-менее старых и родовитых семейств ещё есть?.. Хотя, некоторые фамилии вообще фактически вымерли после войны с Волдемортом. Вот Блэки — некогда многочисленная и могущественная семья!.. А сейчас рода как такового и нет… И так много с кем.
Между тем, первокурсники постепенно раскидывались по разным факультетам. Что удивительно (хотя, в принципе, совсем даже неудивительно) — более-менее в равных пропорциях. Где-то по пять девочек и мальчиков на факультет. Плюс-минус один-два. Отсюда нехитрый арифметический вывод — всего в Хогвартсе в настоящее время учится едва ли три сотни детей. Хотя лет сто-двести назад это число доходило до тысячи с лишним. Конечно, кто-то из одарённых магией, но не одарённых денежно детей в Хогвартс не идёт. Те же Уизли бедны, но чисто по меркам волшебного сообщества. На обучение семи детей деньги у них всё-таки находятся, да… А альтернатив Хогвартсу и нет, он всегда был единственной и ведущей волшебной школой Британии. Жутко древний и страшно малочисленный друидический центр Инис Мона в Уэльсе в расчёт можно не брать: валлийские друиды — это совершенно особая магическая каста. Сколько их там — десяток, от силы два? Ими даже Волдеморт в своё время не заинтересовался, но и на стороне Света они тогда не выступили…
Вот такая вот она — волшебная Британия. Бронирование — как у некоторых линкоров, «всё или ничего»…
А распределение тем временем продолжалось.
Самую серьёзную заминку неожиданно вызвала Луна — над ней Шляпа думала минут десять, не меньше, прежде чем отправила её в Рэйвенкло. Да и произнесла она это на редкость неуверенным тоном…
Харальд немного, но расстроился — экстравагантная, но располагающая к себе Лавгуд ему понравилась. Впрочем, Поттер вполне нормально общался с представителями почти любого факультета, так что…