Я рассмеялась.
— Я так рада, что именно ты постучала в мою дверь.
— И я тоже, это уж точно лучше, чем притворяться бегущей по беговой дорожке. — Она откинулась назад, и по ее лицу пробежало странное выражение. — Кстати, я хотела сказать тебе вчера, я говорила с Марджери о том, что Хэммы стерли свои воспоминания о ней. Все прошло не слишком хорошо, но, по крайней мере, это одна вещь, о которой ты можешь не беспокоится. Я знаю, что ты боялась этого, поэтому я все ей объяснила. И вообще, Элтон не должен был просить тебя об этом.
У меня упало сердце.
— Как она там?
— Опустошена
— Могу себе представить.
— Она не выходила из своей комнаты. Я пыталась уговорить ее выйти поесть, но она просто включила эту ужасную музыку и заглушила меня. Я подумала, что должна оставить ее на некоторое время в покое и позволить ей самой разобраться с этим. Бедная чингита прошла через центрифугу. Часть меня хотела попросить Уэйда сотворить над ней что-нибудь из его забывчивого колдовства, но это казалось еще более жестоким. По крайней мере, так у нее остались воспоминания о том, как ее любили.
Я молча кивнула.
— Будет больно до конца ее жизни, но лучше, если она будет думать о них. Они были очень высокого мнения о ней, и я знаю, что она любила их. Это просто отстой, что все должно было закончиться именно так.
Еще один ребенок, чью боль я хочу забрать.
— В любом случае, мы можем подумать о том, как вытащить Марджери из ее комнаты позже, — продолжила Сантана. — А что еще говорилось в письме?
— Ну, Айседора рассказала мне, почему она так ненавидит ковены, — продолжила я, все еще думая о Марджери. — Она объяснила, как они обращались с ней в свое время. Я думаю, она не хочет, чтобы я застряла в том же цикле, в котором застряла она, чувствуя себя обязанной им, потому что они заботились о стольких людях.
Сантана нахмурилась.
— Что ты имеешь в виду?
— Она сказала, что они использовали ее для получения силы и заставляли помогать им делать некоторые сомнительные вещи. Если она отказывалась, они угрожали ей и заставляли выполнять их приказы.
— И что же это было?
Я снова села, прислонившись спиной к стене.
— Они заставили ее проникнуть в особо охраняемые объекты, такие как оружейные склады и хранилища, а также в другие ковены, чтобы шпионить за ними и красть информацию. Она была их пешкой, как и сказала мне тогда в конспиративной квартире. Они пару раз запирали ее в тюремных камерах Нью-Йоркского ковена, чтобы дать ей почувствовать, что ее ждет в Чистилище, если она не выполнит их просьбу. — Я замолчала, чувствуя, как снова подступают слезы. — Я все думаю, что они сделают со мной, если я не подчинюсь, особенно если мне удастся сломать подавитель. Это тот же самый страх, который я испытала, когда читала Гримуар своих родителей, учитывая, что я не должна была этого делать. Я не могу отделаться от мысли, что если они не смогут контролировать меня, то бросят куда-нибудь в камеру, для всеобщего блага.
— Они бы этого не сделали.
Я приподняла бровь.
— А разве нет? Я имею в виду, я знаю, что у меня нет никаких особо редких способностей, не считая чтения незаконченных гримуаров, но у меня есть шесть навыков. — Я взглянула на свой сломанный Эсприт, два недостающих камня торчали наружу, как больной палец. — Ну, четыре, которые я могу контролировать прямо сейчас.
Я все еще пыталась понять, как мне удалось использовать свои самые темпераментные способности в борьбе с Кэтрин, но я догадывалась, что это было как-то связано с отчаянием и подпитываемой адреналином необходимостью, вызванной происходящим. Необходимость спасти моих друзей и вытащить оттуда Мику к чертовой матери была мощным стимулом для того, чтобы мои способности стали контролируемые. Хотя, без этого, я знала, что рискую причинить больше разрушений, чем сделала в своем обещании, если попытаюсь использовать эти способности в более обычной обстановке. Кроме того, гигантская воронка была не совсем полезна в большинстве случаев. Так или иначе, мне повезло. Я не знала, повезет ли мне снова, без моего Эсприта.
— Харли, если кто-то когда-нибудь попытается посадить тебя в камеру, ему придется сначала разобраться со мной и моими Оришами. Они могут быть маленькими, но они могущественны. Не говоря уже об остальной нашей команде.
— Ты думаешь, Уэйд пойдет против властей?
Она снова улыбнулась.
— Для тебя — безусловно.
Мои щеки вспыхнули.