Конец марта приближался неумолимо. На субботу, семнадцатое марта, назначили спуск лодки, так как в марте марины еще не работают полноценно и оживают только по выходным. За воскресенье Пекка обещал «прибраться и загрузится», ожидая нас с Катюхой в понедельник, девятнадцатого марта, на центральном вокзале Хельсинки.
Все. Рубикон перейден.
Субботу провели в окончательных сборах, сформировав в дорогу два наших походных рюкзака и две большие хозяйственные сумки — «модернизированные мечты оккупанта». Две сумки ноутбуков Acer Aspire через плечо на ремне и еще финансовый набрюшник и сумка с едой «на первое время» но это уже можно не считать. Ноуты, хоть и мешались сильно, но пришлось брать оба. Раз будет вайфай, Катюха предпочтет со всеми в нашем перечне заказов переписываться, а не созваниваться. Да и хозяйственные списки все у нее. На моем Acere стоит «Нави сейлор» с ключом, картами и библиотекой драйверов для разных навигационных приемников. На крайний случай есть даже таблетка навигационного приемника на usb хвостике. На самый крайний случай смогу довести лодку домой по своему ноуту и этой таблетке. Да много чего полезного в Acer запихано! А еще у меня там поставлена свежая «Готика»! Почти не хоженая! Как тут оставить компьютер?
Воскресенье провели в кругу семьи. Даже дети приехали проводить. Привезли не только младенца, но и такса. Такса дети пытались забыть у нас дома, но их бесхитростный маневр был разгадан заранее и отслежен. Такс традиционно напрудил в коридоре. Словом, вечер прошел в теплой, родственной атмосфере. А на утро, как выразился Лексеич в своей недозрелой манере — «предки с финбана двинули на репине в чухню». И не сказал бы, что сын сторонник сленга, но вот проскакивает у него порой. В литературной обработке это означает «родители с Финляндского вокзала, что многочисленные работавшие там во времена оны немцы по-немецки называли Finnland Bahnhof, а русские соответственно сократили до финбан, поехали на именном поезде 033А, отходящим в семь тридцать утра и прибывающего в Хельсинки полпервого дня».
Полдень понедельника встретили в туманном Хельсинки. Дорога прошла незаметно, даже пограничные развлечения проскочили буднично. Кстати, принадлежности для яхты служивых по обеим сторонам границы не заинтересовали, так как их наличие объясняли хранимые в отдельной папке письма, выписки и даже копия не подписанного договора купли продажи яхты. А ведь среди этих яхтенных мелочей и наши ракетницы с патронами были.
Гораздо больше финских пограничников удивило отсутствие у нас блоков сигарет и мешка водки. А я-то думал, что «челночные» времена и «алкогольные поезда из финки» закончились лет десять назад.
От вокзала до марины было менее трех километров. По меркам Петербурга — «рядом» и «пешком дойти можно за полчаса». По меркам полумиллионной столицы Финляндии — тоже рядом, но уже на машине.
Пекка встретил нас на платформе, опознав по присланным фотографиям, и отвез на клубном Форд Транзите, к огромной парковке у кафе «Карусель» на набережной гавани Мерисатама.
Красивейшее место. Вдоль набережной идет дорога, обсаженная деревьями, пока еще темными и голыми. Между дорогой и набережной заснеженный травяной газон, с большими проталинами. А дальше бетон набережной, где летом сотнями стоят припаркованные катера и яхты. На пять миллионов населения Финляндии приходится восемьсот тысяч яхт и катеров. Каждый седьмой финн с яхтой или катером, включая младенцев и стариков. Как в Петербурге становится нормальным иметь на семью хотя бы одну машину, так и в Финляндии хорошей практикой считают минимум одну лодку в семье. И, кстати, с машинами финны придерживаются той же практики.
Петербург имеет население аналогичное всем жителям Финляндии. А вот яхт «морской город» может наскрести тысячекратно меньше. Более того, большинство российских яхтсменов содержат свои яхты в Финляндии. Выходит значительно дешевле и надежнее. Словом, яхтенный вопрос лежит на Петербурге и пограничных зонах особо черным пятном, со временем только усугубляясь.
Я обещал отдельный разговор о яхт-клубах, и одним из тезисов для него послужат социальные марины Финляндии. В общих чертах, правительство сняло с марин все налоги, разрешила аренду побережья на льготных условиях и запретила маринам заниматься коммерческой деятельностью. Членом клуба может стать любой яхтсмен, в том числе с русским гражданством. Если лодки есть у каждого седьмого финна, то состоит в членах какой-либо социальной марины каждый третий финн. Треть страны в яхт-клубах!