Она смотрела на меня с такой нежностью и теплотой, что я на мгновенье ощутил себя человеком, подобным ей. Я увидел в глубине её глаз себя. Я увидел себя отчётливее, чем в моём зеркале.
– Почему ты так уверена во всём этом? – спросил я, когда она отвела глаза. – Я существую вечность, и я не уверен ни в чём, кроме того, что не знаю ничего. Вообще ничего.
Она тихо усмехнулась и, не поворачиваясь ко мне, сказала:
– Мы все живём вечность, и все останемся в вечности.
Я смотрел на неё и по-прежнему ничего не понимал.
– Загляни в туман, – вдруг сказала она.
Я снова послушался. Я не мог не послушаться.
Она была в другой комнате – видимо, спальне, – сидела на кровати, опершись спиной на подушку и держа на коленях странный предмет в виде большой развёрнутой чёрной книги: одна половина её светилась белым, а по ней бегали буквы, цифры и другие знаки; по второй же половине девушка быстро водила пальцами и нажимала нарисованные цифры и буквы.
Я следил глазами за бегающими значками на светящейся части «книги» и пытался прочитать, что мог. Из списка, неожиданно возникшего и состоящего из строчек «Журнал», «Ученики», «Работа», «Дима», «Фотографии», «Я», строка «Я» выделилась среди остальных; появился новый список со строками: «Ницше, Хайдеггер и Локк», «Дневник», «Достоевский», «Животные».
Затем – новый список: «Написать в фонд по защите животных», «Дура, составь уже план тренировок», «Записаться на испанский», «Распланировать лето» и ещё несколько строк.
Я перевёл взгляд на Соню – глаза её были задумчивы и серьёзны. На светящемся фоне тем временем выделилась строка «Психология сознания». Дальше ничего не появилось. Девушка вдруг закрыла «книгу», отложила её в сторону и тяжело вздохнула, растянувшись на кровати. Видение стало угасать, но на прикроватном столике я успел заметить небольшую книгу – теперь настоящую. На обложке было написано «Мифы Античности».
Если я не ошибаюсь, первый и второй пассажиры упоминали античные мифы в разговоре со мной. И вот они, снова. Но я не стал об этом задумываться. Я пытался понять, чем важна картина, представившаяся в этот раз, но никаких нормальных идей в моём сознании не рождалось.
Вид у Сони оставался оживлённый и даже весёлый. Казалось, что девушка находится в приятном ожидании чего-то необычайно прекрасного, что должно произойти совсем скоро. Но впереди лишь Чёрные Скалы. Так было всегда.
Она очаровательна.
– Ты хороший, – вдруг произнесла она, глядя на меня. – Жаль, что больше мы никогда не увидимся.
– Почему ты называешь меня хорошим? – спросил я. – У меня нет никаких качеств – я нежить.
– Потому что я знаю тебя лучше, чем ты сам, Харон, – взгляд её глаз будто прожигал меня насквозь. Не знаю, как, но я чувствовал, что ритм моего сердцебиения стал совпадать с её ритмом. Более того, в груди я почувствовал ноющую боль. Но было в этой боли что-то приятное…
– Ты никогда больше не увидишь меня, но помни, что ты – часть меня. И, как и я, ты останешься в вечности.
Я не понимал абсолютно ничего.
– Скажи мне, ты человек? – спросил я у неё, не зная, какого ответа жду.
– Да, я человек, – чуть усмехнувшись, сказала она. – Не похожа?
– Ты не похожа на других людей.
– А много людей ты видел? – спросила она.
– Бесчисленное множество, – произнёс я и тут же понял, что сам сомневаюсь в правдивости этого утверждения.
Соня не ответила на это и отвернулась к туману.
– Загляни в него ещё раз. В последний раз, – сказала она через минуту.
Я увидел Соню, пятнадцати лет, в белой рубашке и чёрной юбке.
Теперь я знал, что будет дальше. У зелёной ограды неподалёку от большого здания стоял Дима, у него был взволнованный вид, непокорные волосы он так и не смог пригладить.
– Спасибо, что подождал, – сказала Соня, улыбнувшись. – Пойдём, – и они пошли. Соня шла чуть впереди, но каждую секунду краем глаза смотрела на парня.
– Мне ещё нужно в магазин быстренько забежать – мама просила масла купить, – сказала она, покачивая сумочкой. Она заметила, какой у Димы вид, и пыталась угадать, о чём сейчас думает. Неужели…
– Соня, мне… – услышала она и сердце забилось быстрее. Я чувствовал это вместе с ней.
– Погулять сегодня не получится, Дим, если ты об этом. Мне нужно сестру отвезти на рисование, а потом у меня тренировка. Ну, ты знаешь, – Соня поняла, что он наконец решился заявить о своих чувствах, решился первым из них. Девушке захотелось убедиться, что его намерения серьёзны.
– Да, знаю, – в голосе парня она уловила разочарование и укорила себя за то, что перебила его. Быть может, она всё испортила.