Тропа, по которой шли охотники, ныряла в небольшое ущелье, образованное расколовшимся в незапамятные времена каменистым холмом. Узкое, короткое и прямое, с выходом в небольшую долину с извилистым озером. На выходе из ущелья лежало множество огромных камней – великолепное место для засады.
Хариесс почти всё время шла рядом с принцем. Но когда они покинули ущелье, и девушка увидела нагромождение камней, то инстинктивно вышла вперёд. Место виолке не понравилось и, как оказалось, предчувствия её не обманули. Лишь только охотники показались из сумрачного зева расселины, из-за ближайшего камня вылетела стрела, направленная в грудь принца. Хариесс заметила её краем глаза и среагировала мгновенно, благодаря заложенным на подсознании привычкам: оттолкнув господина, закрыла своим телом. Стрела вонзилась ей в грудь, но не смогла преодолеть барьер кольчуги. Заметив выглядывавшего из укрытия стрелка, виолка вскинула арбалет и выстрелила в ответ. Выстрел оказался точным и смертельным: стрела попала разбойнику в глаз. Отбросив бесполезный арбалет, на перезарядку которого не осталось времени, девушка выхватила меч, так как из-за других камней начали подниматься прятавшиеся там разбойники.
Зная, что ни у кого, кроме неё, нет серьёзного оружия, а нападавшие облачены в панцири и шлёмы, защищавших их от стрел, она приказала:
– Назад! В ущелье! Забирайте принца и уходите, я их задержу!
– Мы дадим этим негодяям бой! – упрямо и сердито ответил Геолайт.
– С охотничьими ножами против мечей? Уходите, не мешайте мне!
– Но их много, долго ты продержишься?
– Сколько смогу, а вы бегите в лагерь!
Принц, возможно, упорствовал бы дольше, но один из друзей схватил его за руку и потащил к ущелью.
Хариесс, пятясь, тоже отступала, не сводя с противника взгляда, пока не достигла входа в ущелье. Закрыв спиной расселину, остановилась. Весь вид девушки говорил, что войти в проход враги смогут только через её труп. И хотя разбойников было несравненно больше, виолка не боялась – от этого чувства её отучили ещё в детстве.
Враги, почувствовав непоколебимую уверенность защитника стоять до конца, заколебались, и не спешили нападать. Выстроившись полукругом, насколько это было возможно, бросали на девушку злобные взгляды, не решаясь начинать схватку. Позиция виолки имела одно несравненное преимущество: нападать враги могли только по одному. Наброситься всем сразу не позволяли камни, послужившие им укрытием, а теперь только мешавшие вести полноценный бой. А в поединке девушке не было равных.
Нападавшие, лица которых скрывали шлёмы, нерешительно топтались перед рыцарем, пока чей-то властный голос не послал их в атаку. Тогда вперёд вышел один и завязал бой. Он нападал осторожно, словно пробуя силы противника. Но его короткий меч, хороший в ближнем бою, не мог соперничать с длинным клинком, который вскоре нащупал щель в латах противника и вонзился в неё с жадность и силой голодного хищника, проткнув бедолагу почти насквозь.
Когда первый нападающий упал, разбойники взвыли от ярости и досады, и сразу двое ринулись в атаку, толкаясь и мешая друг другу. Хариесс выхватила второй меч и отбивалась уже двумя клинками. Не потратив много времени и сил, она, вскоре, поразила и этих двоих. Увидев смерть ещё двух членов, разбойники вновь заколебались, и только строгий окрик и грубые тычки предводителя заставили ещё одного «добровольца» выйти вперёд. Хариесс не стала церемониться и с этим: несколько умелых выпадов и хитроумных приёмов выбили меч из рук противника, а удар по горлу почти отделил голову от шеи. Заливая всё вокруг бьющей из артерии алой кровью, он свалился к её ногам.
Ещё несколько раз посылал предводитель в атаку своих людей, но всё заканчивалось тем, что гора мертвецов перед девушкой лишь росла. Когда рядом с предводителем осталось всего трое, он пришёл в ярость. Грязно ругаясь и выкрикивая в адрес рыцаря угрозы и оскорбления, он попытался поколебать холодную невозмутимость защитника ущелья, но они не оказали на того никакого воздействия.
Видя, что ни сила, ни оскорбления рыцаря не берут, разбойник решил пойти другим путём. Подобрав лук и стрелы убитого девушкой стрелка, удалился. Его действия и уход обеспокоили виолку, так как не сулили ничего хорошего.
Вскоре он вернулся и стал напротив, натягивая тетиву и злобно щерясь. Хариесс не боялась: охотничья стрела не пробьёт стальную кольчугу, даже пущенная с такого близкого расстояния. А рана в руку или ногу, хотя и будет болезненной, но не смертельной. Она внимательно следила за рукой стрелка, хотя и понимала, что с такого близкого расстояния не сумеет увернуться, как бы быстро ни двигалась.
Разбойник медленно натягивал тетиву, слегка поводя луком, словно выискивая наиболее уязвимое место. Хариесс не двигалась, словно происходящее её не касалось. Но внимательный взгляд замечал малейшие подробности. Она не пропустила момент выстрела и резко метнулась в сторону. Стрела, с силой, приданной ей до предела растянутой тетивой, ударила в левый бок, скользнула по кольчуге и застряла в камзоле. Хариесс выдернула её и отбросила в сторону. Это стало единственной и фатальной ошибкой. Нужно было хотя бы сломать стрелу или бросить себе под ноги. Но девушка бездумно отшвырнула её прочь. И, пока она была занята боем с очередным противником, которого послал предводитель, он подобрал стрелу и вновь натянул тетиву. Отозвав своего человека, он выстрелил в упор, целясь ей в ноги. Стрела пробила правое бедро, причинив сильную боль. Хариесс не стала её выдёргивать, чтобы не увеличивать рану и не истечь кровью. Ослабив нагрузку на раненую ногу, виолка ни на шаг не сдвинулась с места.
Но она отомстила за рану. Не успел стрелявший отступить, как она метнула нож, попав ему в горло.
Оставшись без предводителя, разбойники, как ни странно, не отступили. Они отошли на безопасное расстояние и уселись на камни, не сводя с девушки внимательных взглядов, словно чего-то ожидая. Хариесс, ожидая очередной пакости, тоже не покидала своего поста.
Рана беспокоила её. Боль была необычной, не такой, как при простом ранении. С каждой минутой она усиливалась и расходилась по всему телу. Через какое-то время девушке показалось, что по её жилам вместо крови бежит раскаленная лава, а весь правый бок онемел. Она поняла, что стрела была отравлена. Поэтому предводитель так старался ранить её, понимая, что по-иному от противника не избавиться. Ему было достаточно лишь одной, самой лёгкой раны, даже просто царапины, а яд, попавший в кровь, довершит дело.
Онемение достигло пальцев правой руки, и они бессильно разжались, выпустив рукоятку меча. Разбойники оживились, встали со своих мест и начали медленно приближаться. Хариесс хотела наклониться, чтобы подобрать меч, но потеряла равновесие и упала на колени. Она облокотилась плечом о камень, и это спасло её от полного падения. Попробовала подняться, но ноги уже не слушались. Жгучая боль разлилась по всему телу, грудь словно сжало обручем, и она начала задыхаться. Перед глазами всё поплыло, и мир утонул в багровой тьме. В ушах нарастал шум, в котором она с трудом различала лихорадочные удары собственного сердца. Она даже не заметила и не почувствовала, как разбойники, уже безбоязненно, приблизились, и один ударил её по лицу, разбив в кровь губы, вымещая на беспомощном теле всю ярость и злость за погибших товарищей. Они начали пинать её ногами, но, из-за полного онемения, девушка не чувствовала ни ударов, ни боли. Затем чья-то рука грубо схватила её за волосы и запрокинула голову, открывая беззащитное горло. Последнее, что ощутила Хариесс – холод металла на коже, а затем всё поглотила тьма…
Глава 10
Боль… Боль… Жар и невыносимая боль во всём теле… Боль, от которой крик сам рвался из груди, избавление от которой хоть на короткое время казалось благословением Небес… Она металась в бреду, и видения её были ужасны и болезненны. То она погружалась в жерло вулкана, и раскалённая лава сжигала тело до костей, то её варили в котле какие-то странные существа, то разрывали на части и рубили на куски, а она не могла ответить ударом на удар, потому что вместо рук и ног у неё торчали кровоточащие обрубки…