И он вдруг увидел то, что нужно – строчку, небрежно написанную прямо поперек длинного списка противоядий: «Просто положить в горло безоаровый камень».
Гарри уставился на эти слова. Ведь он однажды уже слышал о безоарах. Снейп говорил о них на самом первом уроке Зельеварения. «Камень, взятый из желудка козы, защищает от большинства ядов».
Это не было решением проблемы Голпалотта, и если бы Снейп все еще оставался его учителем, Гарри и не посмел бы пойти на такой шаг, но в данный момент ситуация требовала отчаянных мер. Он поспешил к шкафу и начал рыться в нем, отодвигая роги единорога и путаницы высушенных трав, до тех пор, пока не нашел в самом конце ящика маленькую коробочку, на которой было написано «Безоаровые камни».
Он открыл коробочку как раз тогда, когда Слизхорн произнес: «Осталось две минуты!» Внутри было полдюжины коричневых камешков, похожих больше на высушенные почки, чем на реальные камни. Гарри взял один, положил коробочку обратно в шкафчик и поторопился к своему котлу.
– Время… ИСТЕКЛО! – Радостно объявил Слизхорн. – Хорошо, давайте посмотрим на ваши результаты! Блейз, чем вы меня порадуете?
Слизхорн начал медленно ходить по комнате, рассматривая различные противоядия. Никто не смог закончить работу, хотя Гермиона все еще пыталась доложить несколько компонентов в свой сосуд прежде, чем Слизхорн подойдет к ней. Рон сдался окончательно, и просто старался не вдыхать гнилые пары, исходящие от его котла. Гарри стоял и ждал, сжимая безоаровый камень в слегка потной руке.
Наконец Слизхорн достигнул их стола. Он фыркнул, глядя на зелье Эрни, и с гримасой отвращения подошел к котлу Рона, перед которым не стал задерживаться, а лишь развернулся и быстро поспешил прочь, боясь как бы не вырвать.
– А ты, Гарри, – сказал он, – что ты можешь показать мне?
Гарри протянул руку с безоаровым камнем, лежащим на его ладони. Слизхорн смотрел на нее в течении целых десяти секунд. Гарри на мгновение задумался, собирается ли Слизхорн на него кричать. Но тут профессор откинул голову назад и разразился хохотом:
– Мой мальчик, да у тебя железные нервы! – Он быстро выпрямился, взяв безоаровый камень и держа его так, чтобы классу было видно. – О, ты похож на свою мать… ну, я не буду тебя томить… безоаровый камень действительно действует как противоядие к каждому из этих зелий!
Гермиона, с потным лицом и сажей на носу, выглядела мертвенно бледной. Ее наполовину законченное противоядие, состоящее из пятидесяти двух компонентов и пучка собственных волос, вяло пузырилось позади Слизхорна, который кроме Гарри, казалось, ничего не замечал.
– Гарри, ты сам додумался о безоаре, ведь правда? – спросила она сквозь зубы.
– У тебя талант, который необходим каждому первоклассному изготовителю зелий! – Сияя, сказал Слизхорн, прежде, чем Гарри смог что-то ответить. – Твоя мать обладала тем же чутьем в создании снадобий, несомненно, ты получил этот дар от Лили… да, Гарри, да, если у тебя есть безоаровый камень, ты, несомненно, предотвратишь действие отравленного зелья… хотя, конечно, не с каждым ядом безоар тебе поможет, особенно если учесть, что он довольно редок, поэтому стоит все же знать, как готовить противоядия…
Единственным человеком в классе, выглядевшим более сердито, чем Гермиона, был Малфой, который, к радости Гарри, пролил на себя что-то, напоминающее кошачью рвоту. Прежде чем кто-нибудь из них успел излить на Гарри всю свою ярость в его победе без каких-либо усилий, прозвенел звонок.
– Собираем вещи! – сказал Слизхорн. – И плюс десять очков Гриффиндору! – Все еще хихикая, он проковылял назад к своему столу.
Гарри задержался в классе, делая вид, что долго собирает свою сумку. Ни Рон, ни Гермиона не пожелали ему удачи, уходя из класса; оба выглядели довольно раздраженными. Наконец Гарри и Слизхорн остались в классе одни.
– Поторопись, Гарри, а то опоздаешь на следующий урок! – приветливо сказал Слизхорн, закрывая золотую застежку на своем портфеле из драконей кожи.
– Сэр, – сказал Гарри, вспоминая Волдеморта. – Я хотел спросить вас кое о чем.
– Тогда спрашивай, мой дорогой мальчик, спрашивай…
– Сэр, меня интересует, что вы знаете о… о Хоркруксах?
Слизхорн замер. Казалось, его круглое лицо вытягивается. Он облизал губы и хрипло спросил:
– Что ты сказал?
– Я спросил, знаете ли вы что-нибудь о Хоркруксах, сэр.
– Это Дамблдор надоумил тебя… – Прошептал Слизхорн.
Его голос полностью изменился. Он был не приветливым, а потрясенным, испуганным. Слизхорн пошарил в своем нагрудном кармане, вытащил носовой платок, и вытер вспотевший лоб.
– Дамблдор показал тебе то… то воспоминание, – сказал Слизхорн, – Ведь так?
– Да, – сказал Гарри, сразу решив, что лучше не лгать.
– Да, конечно, – спокойно сказал Слизхорн, все еще касаясь своего белого лица, – Конечно… Хорошо, что ты видел воспоминание, Гарри, теперь тебе известно, что я не знаю ничего… ничего, – он твердо повторил это слово, – о Хоркруксах. – Он схватил свой портфель из драконей кожи, сунул носовой платок обратно в нагрудный карман, и пошел к выходу из подземелий.
– Сэр, – отчаянно сказал Гарри, – я только подумал, что в воспоминании не хватает некоторых моментов…
– Ты подумал? – сказал Слизхорн, – Ну, так ты ошибался! ОШИБАЛСЯ! – Он проревел последнее слово, и, прежде, чем Гарри смог сказать что-нибудь, захлопнул за собой дверь.
Ни Рон, ни Гермиона не посочувствовали Гарри, когда он рассказал им о своей неудавшейся попытке. Гермиона все еще злилась на Гарри за его победу на Зельях, для которой он не приложил никаких усилий. Рон в свою очередь был обижен, что Гарри не рассказал ему о безоаровом камне.