– Да, я вас познакомлю, – быстро соображая, сказал Гарри, – а теперь я отпущу тебя, хорошо?
Рон шлепнулся на пол. Ухо Гарри до сих пор сильно болело, но Рон, казалось, этого не замечал; он снова встал на ноги, глупо ухмыляясь.
– Она будет в кабинете Слизхорна, – уверенно сказал Гарри, следуя к двери.
– Но почему там? – С тревогой спросил Рон, поспевая за Гарри.
– О, она посещает у Слизхорна дополнительные занятия по Зельям, – сказал Гарри, торопливо придумывая на ходу.
– Может, я смогу посещать занятия с ней? – нетерпеливо спросил Рон.
– Прекрасная идея, – сказал Гарри.
У портретного проема их ожидала Лаванда, – осложнение, которое не предвидел Гарри.
– Ты опоздал, Вон-Вон! – она надула губки, – я принесла тебе на День рождения…
– Оставь меня в покое, – нетерпеливо перебил Рон, – Гарри собирается познакомить меня с Ромилдой Вейн.
Не сказав ей больше ни слова, он пролез через дверной проем. Гарри попытался извиняюще улыбнуться Лаванде, но, похоже, у него не получилось – она никогда еще не выглядела такой оскорбленной. Портрет Полной Дамы, захлопнувшийся вслед за ним, избавил Гарри от этого душераздирающего зрелища.
Гарри был немного взволнован тем, что Слизхорн мог уже завтракать, но при первом же стуке профессор, в зеленом бархатном халате и ночном колпаке, открыл им дверь своего кабинета, выглядя довольно заспанным.
– Гарри, – пробормотал Слизхорн, – это очень раннее время для визита… Вообще-то, я в субботу сплю подольше…
– Профессор, я очень сожалею, что так рано потревожил вас, – сказал Гарри настолько спокойно, насколько это было возможно, в то время как Рон, стоя на цыпочках, пытался через Слизхорна заглянуть в кабинет, – но мой друг Рон по ошибке принял любовное зелье. Вы не могли бы дать ему противоядие? Я мог бы отвести его к мадам Помфри, но нам не положено пользоваться чем-либо из «Ужастиков Умников Уизли», и, вы знаете…, это немного щекотливый вопрос…
– Что же помешало такому эксперту по Зельям, как ты, изготовить лекарство самому?
– спросил Слизхорн.
– Эээ, – пробормотал Гарри, несколько отвлеченный тем фактом, что Рон теперь толкал его в спину, пытаясь пробраться в кабинет, – ну, я никогда не варил противоядий для любовных зелий, сэр, и к тому времени, когда я смогу его приготовить, Рон может натворить что-нибудь серьезное…
Как кстати, в этот момент Рон начал ныть: Я не вижу ее, Гарри, он что, ее прячет?
– Это зелье было с выдержкой? – Спросил Слизхорн, уставившись на Рона с профессиональным интересом, – Знаешь, они могут усиливаться от срока хранения.
– Это многое объяснило бы, – теперь Гарри задыхался, успешно борясь с Роном, чтобы помешать ему толкнуть Слизхорна, – у него сегодня День рождения, – добавил он умоляюще.
– Ох, ну хорошо, входите, входите… – смягчившись, проговорил Слизхорн. – У меня в портфеле есть все необходимое, это ведь не сложное противоядие…
Рон ворвался в нагретый, захламленный кабинет
Слизхорна, споткнулся о скамеечку для ног, восстановил равновесие, обхватив Гарри вокруг шеи, и пробормотал:
– Надеюсь, она этого не видела?
– Ее сейчас здесь нет, – сказал Гарри, наблюдая, как Слизхорн открывает свой комплект зелий и добавляет по щепотке разных ингредиентов в маленькую хрустальную бутылочку .
– Это хорошо, – пылко сказал Рон, – как я выгляжу?
– Очень привлекательно, – мягко сказал Слизхорн, вручая Рону стакан прозрачной жидкости, – теперь выпей этот тоник, он успокоит твои нервы, ты ведь должен выглядеть достойно, когда она придет…
– Прекрасно, – нетерпеливо сказал Рон, и быстро выпил противоядие.
Гарри с Слизхорном наблюдали за ним. Через минуту Рон уставился на них. Потом, очень медленно его улыбка уменьшилась и исчезла, сменившись выражением беспредельного ужаса.
– Ну, что – с возвращением? – Усмехаясь, сказал Гарри. Слизхорн хохотнул. – Большое спасибо, профессор.
– Не за что, мой мальчик, не за что, – усмехнулся Слизхорн, когда Рон, совершенно опустошенный, бухнулся в ближайшее кресло.
– Ему нужно взбодриться , – продолжил Слизхорн, подходя к столу, заставленному напитками, – У меня есть сливочное пиво, вино, последняя бутылка выдержанной дубовой медовухи… хм… собирался подарить ее Дамблдору на Рождество… ну, да ладно, – он пожал плечами, – ведь он не будет жалеть о том, чего у него и не было ! Почему же нам не открыть бутылочку и не отпраздновать День Рождения мистера Уизли? Ничто так не прогоняет муки несчастной любви, как хорошее настроение…
Он снова захохотал и Гарри к нему присоединился. Это был первый раз, когда он находился почти один на один со Слизхорном с той самой неудачной попытки вытянуть из него настоящее воспоминание . Может, если бы он смог удержать Слизхорна в хорошем настроении… Может, если бы он выпил достаточное количество дубовой медовухи…
– Это вам, – сказал Слизхорн, протягивая Гарри и Рону по стакану медовухи, прежде чем поднять вверх свой собственный, – ну-с, счастливого Дня рождения, Ральф…
– Рон, – прошептал Гарри.
Но Рон, который, похоже, не слушал тост, уже опрокинул свой стакан и выпил напиток. Спустя секунду, едва более длинную, чем стук сердца, Гарри понял, что случилось что-то ужасное, но Слизхорн, казалось, ничего не замечал.
– …и желаю тебе получить еще больше…
– РОН!
Рон опустил стакан; приподнялся со стула, а затем рухнул наземь, его руки и ноги метались в разные стороны. Изо рта сочилась пена, а глаза вылезли из орбит.
– Профессор! – закричал Гарри, – сделайте что-нибудь!
Но Слизхорна, казалось, парализовал шок. Рон дергался и задыхался: его кожа посинела.