Она медленно расстегнула изящную филигранную пряжку и с негромким щелчком открыла коробку. Там на гладком темно-красном бархате лежал золотой медальон.
Волдеморт протянул руку, на сей раз уже без приглашения, и стал рассматривать медальон на свету.
– Здесь знак Слизерина,– спокойно произнес он, рассматривая переливающуюся змейку в форме буквы S.
– Верно! – сказала Хепзиба, восхищенно смотря на Волдеморта, который впился глазами в медальон. – Я не могла упустить такое сокровище, пусть даже мне пришлось бы продать последнюю мантию в доме, но он должен был попасть ко мне в коллекцию. Барк купил это у какой-то грязной, оборванной ведьмы, которая, скорее всего, украла его, она ведь даже представить себе не могла всю его ценность…
На этот раз никакой ошибки быть не могло: при последних словах ведьмы глаза Волдеморта вспыхнули красным огнем; и Гарри увидел, как его пальцы сжали цепочку с такой силой, что костяшки на суставах побелели.
– Я полагаю, Барк заплатил ей гроши…– продолжила Хепзиба – Ну так как тебе? Мило, правда? И он также обладает всевозможными свойствами, хотя я просто хранила в безопасности… – Она протянула руку, чтобы забрать медальон. На мгновение Гарри показалось, что Волдеморт не собирается отдавать его; но затем цепочка скользнула сквозь длинные пальцы, и медальон упал на красную бархатную подушечку.
– Ну, так как, Том? По-моему, тебе очень понравилось! – она посмотрела ему в глаза, и Гарри увидел, как ее глупая улыбка сползла с лица. – С тобой все в порядке, мой дорогой?
– О да, – спокойно произнес Волдеморт.– Да, со мной все в порядке…
– Мне показалось… но нет, я полагаю, просто отблеск света… – сказал Хепзиба подавленным голосом, и Гарри догадался, что она тоже на мгновение увидела красную вспышку в глазах Волдеморта. – Вот, Хоки, унеси это и запри снова… обычная процедура…
– Пора возвращаться, Гарри, – спокойно сказал Дамблдор, и когда эльф вместе с коробками скрылась, Дамблдор взял Гарри немного выше локтя, и они вместе поднялись через потоки мыслей в кабинет Дамблдора.
– Хепзиба Смит умерла через два дня после этого небольшого инцидента, – сказал Дамблдор, возвращаясь на свое место и знаком показывая Гарри, чтобы тот сделал то же самое. – Домовой эльф Хоки был осужден Министерством за случайное отравление своей хозяйки кружкой горячего шоколада.
– Да не может этого быть! – сердито воскликнул Гарри.
– Я вижу, что наши мнения совпадают, – сказал Дамблдор.– Конечно, между этим убийством и убийством Реддлов есть много общего. В обоих случаях кто-то посторонний, у кого в памяти оставалась картина убийства, брал вину на себя.
– Хоки призналась?
– Она помнила, как клала что-то в шоколад своей хозяйке, как оказалось, это был не сахар, а смертельный малоизвестный яд. Выходило, что она не хотела этого делать, но из-за своего возраста все перепутала…
– Волдеморт изменил ее память, точно так же, как он сделал это с Морфином!
– Да-да, я тоже так считаю. – Сказал Дамблдор, – И, как и в случае с Морфином, Министерству было удобно подозревать Хоки…
– потому что она была домашним эльфом, – пожалуй, Гарри еще никогда не испытывал большей симпатий к обществу в поддержку домашних эльфов, основанному Гермионой, чем сейчас.
– Именно. Она была стара, и вспомнила лишь, как добавляла что-то в шоколад, а в Министерстве никто не потрудился расспросить ее дальше. Как и в случае с Морфином, к тому времени как я выследил Хоки, она уже почти умерла; я сумел извлечь ее воспоминания, но они практически ничего не доказывают, кроме того, что Волдеморту было известно о кубке и медальоне.
Родственники Хэпзибы обнаружили, что два ценнейших сокровища пропали, когда Хоки уже была осуждена. На это потребовалось много времени, потому что у Хэпзибы было множество тайников, и она очень ревностно охраняла свои сокровища. Прежде чем они смогли окончательно убедится, что кубок и медальон пропали, молодой человек, работавший помощником в «Горбин и Бэркс», так часто посещавший Хэпзибу и столь очаровавший ее, покинул свою работу и исчез. Его начальство не имело ни малейшего понятия, куда он пропал, они были удивлены не меньше чем другие. Это происшествие стало последним из того, что было слышно о Томе Реддле в течение многих лет.
А сейчас, Гарри, я хотел бы еще раз остановиться и обратить твое внимание на важный момент во всей этой истории. Волдеморт совершил очередное убийство, конечно, я не могу утверждать этого однозначно, как в случае с Реддлами, но, я думаю, это сделал он. На этот раз, как видишь, он убил не ради мести, а лишь из жадности. Он хотел заполучить два выдающихся трофея, которых старая женщина имела несчастье показать ему, и он добился этого. Как однажды он ограбил детей в своем приюте, как однажды украл кольцо своего дяди Морфина, так и сейчас он умудрился сбежать с кубком и медальоном Хэпзибы.
– Но, – Гарри нахмурился, – это же совершенное безумство. Рисковать всем, бросать работу, и все ради этих…
– Безумство для тебя, Гарри, но не для Волдеморта. Я надеюсь, ты увидел достаточно, чтобы понять какую ценность представляли для него эти две вещицы. Не трудно понять, что он рассматривал себя единственным законным обладателем медальона Слизерина.
– Хорошо, пусть медальон, но зачем он забрал кубок?
– Он принадлежал другому Основателю Хогвартса. Я думаю, Волдеморт все еще испытывал на себе огромное влияние школы и просто не мог противиться соблазну овладеть вещью, так глубоко погруженную в историю Хогвартса. Были и другие причины. Я надеюсь, что позже смогу в полной мере тебе их предоставить.