Рон запаниковал, прочитав объявление. Ему все еще не удавалось аппарировать, и он боялся, что не научится это делать до теста. Гермиона, которая смогла дважды аппарировать, была более уверена в себе. Однако Гарри, которому до семнадцати лет оставалось еще четыре месяца, не мог принять участие в тесте, вне зависимости от того, был он готов или нет.
– Но, по крайней мере, ты умеешь это делать! – натянуто сказал Рон. – У тебя не будет никаких проблем в июле.
– Да я аппарировал всего один раз, – напомнил ему Гарри. Ему наконец-то удалось исчезнуть и появиться внутри круга во время их предыдущего урока.
Рон, который потратил много времени, вслух высказывая свои сомнения насчет Аппарирования, сейчас старался дописать чрезвычайно трудный очерк для Снейпа. Гарри и Гермиона уже справились с ним. Гарри не сомневался, что получит низкую оценку за свою работу, потому что он не был согласен со Снейпом насчет того, как лучше всего отразить атаку дементора, но ему было все равно: сейчас важнее всего были воспоминания Слизхорна.
– Я тебе говорю, этот дурацкий Принц не сможет помочь, Гарри, – повысив голос, сказала Гермиона. – Есть только один способ заставить кого-то делать то, что ты хочешь, и это заклятие Империус, но это незаконно…
– Ага, я это знаю, спасибо, – сказал Гарри, не отрываясь от книги. – Именно поэтому я ищу что-нибудь другое.
Дамблдор сказал, что Сыворотка Правды не подойдет, но ведь должно же быть что-то еще, зелье или заклятье…
– Ты думаешь не в том направлении, – сказала Гермиона, – Дамблдор говорит, что только ты можешь получить воспоминание. Это, должно быть, означает, что только ты можешь убедить Слизхорна, у других этого не получится. Вопрос не в том, чтобы подлить ему зелье, это может сделать каждый…
– Как написать «воюющая сторона»? – спросил Рон, размахивая пером и глядя на свой пергамент. – Как оно пишется? В-А-У…?
– Нет, не так, – ответила Гермиона и подтянула работу Рона к себе. – И
«предзнаменование» тоже не начинается с букв З-Н-О. Каким пером ты пользуешься?
– Это одно из орфографических перьев Фреда и Джорджа, но я думаю, что чары уже испаряются.
– Да, скорее всего, – сказала Гермиона, показывая на название его очерка, – потому что нас просили написать эссе о том, как справиться с дементорами, а не с Диджбогами, и я не помню, чтобы ты менял свое имя на «Рунил Визлиб».
– О, нет! – воскликнул Рон, с ужасом уставившись на пергамент. – Только не говори, что я должен все переписать заново!
– Ничего страшного, мы можем все исправить, – произнесла Гермиона, пододвигая к себе пергамент и доставая палочку.
– Я тебя обожаю, Гермиона, – сказал Рон, откидываясь в кресле и устало потирая глаза.
Гермиона слегка порозовела, но просто сказала:
– Смотри, чтоб Лаванда не услышала, как ты это говоришь.
– Я не буду, – сказал Рон, прикрывая рот рукой. – А может, и скажу… Но только тогда она меня бросит.
– Почему ты не бросишь ее сам, если хочешь положить этому конец? – спросил Гарри.
– Но ты же никого никогда не бросал, ведь так? – сказал Рон. – Ты и Чжоу просто…
– Ну да, мы просто молча разошлись, – сказал Гарри.
– Хотел бы я, чтобы так получилось у нас с Лавандой, – мрачно сказал Рон, глядя, как Гермиона дотрагивается кончиком своей волшебной палочки до каждого неправильного слова, и они сами собой исправляются на странице, – но чем чаще я намекаю, что хочу закончить все это, тем крепче она за меня цепляется. Как будто ты гуляешь с гигантским кальмаром.
– Ну, вот и все, – спустя двадцать минут сказала Гермиона, возвращая Рону его очерк.
– Огромное спасибо, – ответил тот. – Могу я взять у тебя перо, чтобы написать заключение?
Гарри, который пока что не нашел ничего полезного в записях Принца-Полукровки, огляделся. В гостиной их осталось всего трое: Симус только что пошел спать, проклиная Снейпа и его несчастное эссе. Было слышно только, как потрескивает огонь в камине и скрипит перо Гермионы, которым Рон дописывал последний параграф о дементорах.
Гарри только что, позевывая, закрыл книгу Принца, как вдруг раздался треск. Гермиона вскрикнула, Рон разлил чернила на только что законченный очерк, а Гарри воскликнул:
– Кричер!
Домашний эльф низко поклонился и обратился к своим скрюченным пальцам на ногах:
– Хозяин сказал, что хочет регулярно получать сведения о том, что делает младший Малфой, и Кричер пришел, чтобы передать…
БАХ! – рядом с Кричером появился Добби, его колпак для чайника съехал набок.
– Добби тоже помогает Гарри Поттеру, – пропищал он, возмущенно глядя на Кричера. – И Кричеру следовало бы сказать Добби, когда он идет к Гарри Поттеру, чтобы они смогли докладывать вместе.
– Что случилось? – спросила Гермиона, все еще шокированная внезапным появлением эльфов. – Что происходит, Гарри?
Гарри колебался, не зная, что ответить. Он не говорил Гермионе, что попросил Кричера и Добби следить за Малфоем. Домовые эльфы всегда были ее больной темой.
– Ну, они следят за Малфоем для меня, – наконец ответил он.
– День и ночь, – проскрипел Кричер.
– Добби не спал целую неделю, Гарри Поттер, – гордо сказал Добби, раскачиваясь на месте.
Гермиона выглядела возмущенной.
– Ты не спал, Добби? Но, разумеется, Гарри, ты не приказывал ему…
– Конечно, я не приказывал, – быстро сказал Гарри. – Добби, ты можешь спать, ладно? Но вы выяснили что-нибудь? – поспешно спросил он, прежде чем Гермиона снова смогла вмешаться в разговор.
– Мастер Малфой двигается с благородством, которое присуще его чистой крови, – немедленно прохрипел Кричер. – Его черты напоминают мою хозяйку и его манеры подобны…