И сейчас Гарри знал точно, что надо сделать
– Ну, – сказал он, немного погодя, – если вы захотели бы прийти, Профессор, Хагрид был бы очень рад… лучше попрощаться с Арагогом, вы знаете…
– Да конечно, – с энтузиазмом произнес Слизхорн. – Значит так, Гарри, я встречусь с тобой здесь с бутылкой или двумя…мы выпьем за – ну – не здоровье – бедного паучка, но мы проводим его с последний путь, похороним его.. И я поменяю свой галстук, этот слегка цветастый для такого случая…
Он заторопился в замок, а Гарри пошел к Хагриду, довольный сам собой.
– Да, заходи, – пробурчал Хагрид, когда он открыл дверь и увидел, как Гарри появился перед ним из Мантии Невидимки.
– Ну…Рон и Гермиона не могли прийти, к сожалению, – сказал Гарри, – им очень жаль.
– Ни…ничего страшного…Он был бы рад, что ты здесь Гарри…
Хагрид громко высморкался. Он сделал себе черную повязку на руку из чего-то, что больше всего походило на тряпку, которую окунули в чистку для сапог, а его глаза были красные и опухшие. Гарри участливо похлопал его по локтю, что было самой высокой точкой Хагрида, до которой он мог дотянуться.
– Где мы будем его хоронить? – спросил он. – В лесу?
– Нет, конечно, – Хагрид вытер свои слезы на своей рубашке. – Другие пауки не дадут мне приблизиться к паутине, так как Арагог уже ушел из жизни. Выходит, что только по его приказу они меня не съели! Ты себе это представляешь, Гарри?
Честным ответом было бы «да», Гарри вспомнил, как он с Роном однажды сошелся лицом к лицо с Акромантулами. Тогда было ясно, что Арагог был единственным, кто останавливал их от поедания Хагрида.
– Раньше не было такого места в лесу, куда я не мог бы пойти, – Хагрид покачал своей головой. – Было не просто достать тело Арагога от туда. Я тебе могу сказать – они обычно поедают своих мертвых собратьев…А я хотел бы его нормально похоронить…проститься…
Он опять начал всхлипывать, и Гарри опять начал хлопать его по локтю, говоря (и зелье словно подсказывало, что это было правильно): «Профессор Слизхорн встретил меня, пока я сюда шел, Хагрид».
– Ты же не попал в беду, не так ли? – разволновался Хагрид. – Нда, ты же не должен выходить из замка ночью…извини, это все из-за меня…
– Нет, нет, когда он узнал, что я собрался делать, он сказал, что хотел бы прийти и тоже попрощаться с Арагогом, – сказал Гарри. – Он пошел переодеться во что-то более подходящее. Я думаю…и он сказал, что принесет пару бутылок, чтоб выпить в память об Арагоге.
– Правда? – Хагрид был удивлен и тронут одновременно. – это так мило, и он не наказал тебя тоже… Раньше у меня не было особых отношений с Хорасом Слизхорном…он придет, чтобы проститься с Арагогом, да? Ну…ему бы это понравилось, Арагогу бы понравилось…
Гарри подумал про себя, что больше всего в Слизхорне Арагогу бы понравилось обильное количество съедобного мяса. Он слегка подвинулся к заднему окну хижины Хагрида, где увидел довольно жуткий вид огромного мертвого паука, лежащего на спине, со скрученными и запутанными ногами.
– Мы закопаем его тут, Хагрид, в твоем саду?
– Я думал рядом с тыквами, – Хагрид начал задыхаться. – Я уже выкопал…ну…ты знаешь. могилу… Я думал, что мы скажем пару-тройку приятных слов над ним…счастливые воспоминания…ну, ты знаешь…
Его голос задрожал. В двери постучались, Хагрид повернулся, чтобы открыть ее, сморкаясь в свой гигантский запятнанный носовой платок. Слизхорн в мрачном черном галстуке зашел через порог с несколькими бутылками в руках.
– Хагрид, – произнес он низким мрачным тоном. – Так жаль слышать о твоей потере.
– Это так мило с вашей стороны, – сказал Хагрид. – Большое спасибо. И спасибо, что не дали Гарри наказание…
– Даже о нем и не думал! – произнес Слизхорн. – Печальная ночь, печальная ночь…где же бедное животные?
– Вон там, – голос Хагрид дрожал. – Ну что, примемся за дело?
И все трое вышли на темный двор. Луна бледно сверкала сквозь деревья, ее лучи смешались со светом из окна дома Хагрида и освещали тело Арагога, лежащего на краю огромной ямы, рядом с десяти футовой горой свежевыкопанной земли.
– Отлично, – сказал Слизхорн, приблизившись к голове паука, на которой 8 молочных глаз опустошенно смотрели в небо, а 2 огромные кривые клещи блестели, не двигаясь, в лунном свете. Гарри услышал звон бутылок, когда Слизхорн нагнулся над клещами, словно осматривая огромную волосатую голову.
– Не очень много людей ценят их красоту, – слезы полились поток из глаз Хагрида, – я не знал, что вас интересуют, такие создания, как Арагог, Хорас.
– Интересуют? Мой дорогой Хагрид, я испытываю благоговение перед ними, – Слизхорн отошел от тела. Гарри увидел отблеск бутылки, когда он что-то прятал под своей мантией, хотя Хагрид, вытирая в очередное раз свои глаза, ничего не заметил. – А сейчас, может быть, мы перейдем к похоронам?
Хагрид кивнул и вышел вперед. Хагрид поднял гигантского паука на руки, и скатил его вниз в темную яму. Он упал вниз с жутким глухим стуком. Хагрид опять начал рыдать.
– Конечно, это так тяжело для тебя, ты знал его лучше всех нас, – сказал Слизхорн, гладя его по локтю, который, как и Гарри, не мог достать выше. – Почему бы мне ни сказать несколько прощальных слов?
Должно быть, он добыл яд высшего качества от Арагога, подумал Гарри, так как Слизхорн радостно улыбнулся, подошел к краю ямы, и промолвил медленным, волнующим голосом:
– Покойся с миром, Арагог, король Акромантул, чью долгую и преданную дружбу не забудут те, кто тебя знал. Хотя тело твое будет разлагаться, дух твой останется на тихих паутинах лесного дома. Пусть расцветает твое многоглазое потомство, а твои человекообразные друзья найдут утешение той потери, которую они пережили.