Он знал, что не было никакой надежды с того момента, как полное Заклятие Связывания, наложенное Дамблдором на него, было снято. Знал и то, что такое могло случиться только если сам заклинатель, наложивший его, будет мертв, но все равно он не был готов увидеть Дамблдора здесь, распластанным и сломанным: это был самый великий волшебник из тех, которых Гарри встречал или еще когда-нибудь встретит.
Глаза Дамблдора были закрыты, и за исключением странного положения его рук и ног, можно было подумать, что тот просто спит. Гарри потянулся вперед, выпрямил очки-половинки на крючковатом носу, и вытер струйку крови, сочившуюся изо рта Дамблдора, своим рукавом. Потом он посмотрел на мудрое пожилое лицо и попытался понять огромную и непостижимую правду: Дамблдор больше никогда не поговорит с ним, никогда не поможет…
Толпа за спиной Гарри перешептывалась. После, казалось, очень долгого времени, он осознал, что стоит на коленях на чем-то твердом, и посмотрел вниз.
Медальон, который они смогли украсть так много часов назад, выпал из кармана Дамблдора. Он открылся, видимо, из-за силы, с которой ударился о землю. И хотя Гари уже не мог почувствовать больший шок, ужас или страх, чем уже пережитый за этот день, взяв медальон, он вдруг резко понял, что что-то не так…
Гарри перевернул медальон. Он был не такой большой как тот, что он помнил по Омуту Памяти, на нем не было никаких меток, никакого признака богато украшенной «С», что должно было означать метку Слизерина. Кроме того, внутри него не было ничего, кроме клочка сложенного пергамента, плотно закрепленного в том месте, где должен был быть портрет.
Автоматически, не особо думая, что он делает, Гарри вытащил кусок пергамента, открыл его, и прочел в свете множества волшебных палочек, зажегшихся позади него:
Темному лорду.
Я знаю, что к тому времени, как вы прочтете это, я уже буду давно мертв, но я хочу, чтобы вы знали, что это я разгадал ваш секрет. Я украл настоящий Хоркрукс и намереваюсь как можно быстрее уничтожить его.
Я сталкиваюсь лицом к лицу со смертью в надежде, что когда вы встретите себе достойного противника, вы снова будете смертным.
Р.А.Б.
Гарри не знал и не заботился о том, что означала эта записка. Его волновала только одна вещь: это не было Хоркруксом. Дамблдор ослабил себя, выпив это ужасное зелье, безо всяких на то причин. Гарри смял в руке пергамент, его глаза заслезились, а за его спиной взвыл Клык.
Глава 29
– Пошли, Гари…
– Нет.
– Ты не можешь оставаться здесь, Гарри…
Пошли, пожалуйста…
– Нет.
Он не хотел оставлять Дамблдора, он вообще не желал двигаться. Рука Хагрида дрожала на его плече. Затем раздался другой голос:
– Гарри, пошли.
Маленькая и теплая рука дотронулась до него, а затем потянула за собой. Он подчинился, даже не задумываясь, кто бы это мог быть. И только пробираясь сквозь толпу, ничего не видя и не слыша, по легкому цветочному запаху он понял, что в замок его вела Джинни. До него доносились неясные голоса; всхлипывания и крики пронзали тишину ночи, но Гарри и Джинни, не замечая этого, возвращались назад, в вестибюль. Гарри видел расплывчатые лица, люди, поравнявшись с ним, удивленно перешептывались, а Гриффиндорские рубины блестели на полу как капли крови, образовывая собой дорогу к мраморной лестнице.
– Мы должны пойти в больничное крыло, – сказала Джинни .
– Я не ранен,– ответил Гарри.
– Это приказ МакГонагалл, – проговорила Джинни. – Все там – Рон, Гермиона и Люпин…
Гарри снова ощутил смертельный страх: он мгновенно забыл о людях, оставшихся позади.
– Джинни, кто-нибудь еще погиб?
– Не беспокойся, никто.
– Но Черная Метка… Малфой сказал он, переступил через тело…
– Он переступил через Билла, но все в порядке, он жив.
Было что-то странное в ее голосе, что, Гарри знал, служило дурным предзнаменованием.
– Ты уверена?
– Да, конечно, я уверена…но он.. ммм.. немного не в порядке… Грейбэк напал на него, Гарри. Мадам Помфри сказала он больше не будет… не будет таким, как прежде. – Голос Джинни немного дрожал. – Мы точно не знаем, каких ожидать последствий… Я имею ввиду,
Грейбэк оборотень, но еще не трансформировавшийся…
– Но другие… На земле были и другие тела…
– Невилл и профессор Флитвик оба ранены, но мадам Помфри сказала, что с ними все будет хорошо.
И еще мертв Пожиратель Смерти, в него попало Смертельное Проклятие, которыми повсюду стрелял огромным блондин… Гарри, если бы мы не выпили твоего зелья удачи, я думаю, мы были бы уже убиты, а так все заклятия обходили нас стороной.
Они дошли до Больничного крыла.
Открыв дверь, Гарри увидел Невилла, вероятно спящего, на кровати возле двери. Рон, Гермиона, Луна, Тонкс и Люпин стояли вокруг другой кровати в конце больничного крыла. Они обернулись на звук открывающейся двери. Гермиона подбежал к Гарри и обняла его; Люпин быстро пошел навстречу Гарри, выглядя обеспокоенным.
– С тобой все нормально, Гарри?
– Все хорошо, как Билл?
Никто не ответил. Гарри посмотрел через плечо Гермионы и увидел неузнаваемое лицо Билла, лежащее на подушке, настолько изрезанное и разорванное, что оно выглядело просто абсурдно. Мадам Помфри смазывала его раны сильно пахнущей зеленой мазью. Гарри вспомнил, как легко своей палочкой Снейп залечил раны, нанесенные Малфою Сектусемпрой.
– Вы не множите залечить это с помощью заклинания или чего-нибудь еще? – спросил он ее.
– Чары не помогут, – сказала мадам Помфри. – Я испробовала все, что знаю, но еще не изобретено лекарство от укусов оборотня…
– Но он не был укушен в полнолуние, – сказал Рон, смотревший вниз на лицо брата так пристально, как если бы он мог вылечить его своим взглядом. – Грейбэк не трансформировался, и Билл, конечно, не станет.. на…настоящим..?