Он неуверенно посмотрел на Люпина.
– Нет, я не думаю, что Билл станет настоящим оборотнем, – сказал Люпин, – но это не значит, что он не заразился. Такие раны прокляты. Он вряд ли когда-нибудь вылечится полностью, и… с этого времени у Билла могут появиться некоторые волчьи повадки.
– Думаю, Дамблдор знает какое-нибудь спасительное средство, – Сказал Рон. – Где он? Билл сражался с теми маньяками по приказу Дамблдора, Дамблдор обязан ему, он не может бросить его в таком состоянии.
– Рон… Дамблдор мертв, – сказала Джинни.
– НЕТ!– Люпин дико посмотрел на Джинни, а затем на Гарри, с надеждой, что он опровергнет девушку, но когда Гарри ничего не ответил, Люпин обессилено упал на стул рядом с кроватью Билла и закрыл лицо руками. Гарри никогда прежде не видел Люпина, потерявшего над собой контроль, и почувствовал, что вторгается во что-то очень личное; Он отвернулся от него и встретился глазами с Роном, взглядом подтверждая то, что только что сказала Джинни.
– КАК он умер? – Шепнула Тонкс. – Как это произошло?
– Снейп убил его, – сказал Гарри. – Я был там, Я все видел. Мы отправились на Астрономическую башню, потому что там была Метка… Дамблдор был болен, слаб, но я думаю, он догадался, что это была ловушка, когда мы услышали шаги человека, поднимающегося по лестнице. Он заморозил меня, и я не мог ничего делать, я был под мантией-невидимкой, а потом вошел Малфой и разоружил его…
Гермиона закрыла рот рукой, а Рон охнул. Губы Луны дрожали.
– …за ним последовало много Пожирателей Смерти… и Снейп… и Снейп сделал это…Авада Кедавра. – Гарри не мог продолжать дальше.
Мадам Помфри расплакалась. Никто не обратил на это внимания, за исключением Джинни, которая прошептала:
– ШШШ! Слушайте!!!
Судорожно сглотнув, мадам Помфри закрыла рот рукой, глаза ее были широко открыты. Где-то в темноте пел феникс. Гарри никогда еще не слышал такой музыки: убитый горем плач ужасающий красоты. И Гарри вдруг почувствовал, как до этого ощутил песню феникса, что музыка исходит изнутри него, а не откуда-то снаружи: это изливалось его собственное горе, магически превращенное в песню, эхом разносившееся по всем закоулкам замка.
Он не знал, как долго они все стояли там, слушая дивную мелодию, и почему ее скорбные звуки немного облегчали их боль, но они одновременно почувствовали, как спустя много времени больничная дверь снова отворилась, и в больничное крыло вошла профессор МакГонагалл. Как и все остальные, она тоже была ранена в последней битве: лицо было в царапинах, а мантия разорвана.
– Молли и Артур уже в пути, – сказала она, и волшебная музыка прекратилась – все тут же очнулись, как будто возвращаясь из глубокого транса, и вновь повернулись к постели Билла. – Гарри, что случилось? По словам Хагрида ты был с профессором Дамблдором, когда он…Когда это случилось. Он сказал, что профессор Снейп…
– Снейп убил Дамблдора, – отрезал Гарри.
Секунду она пристально смотрела на него, а потом судорожно пошатнулась. Мадам Помфри, которая, казалось, взяла себя в руки, побежала вперед, на ходу колдуя кресло из воздуха, и ставя его под МакГонагалл.
– Снейп, – слабо повторила МакГонагалл, упав в кресло. – Мы все удивлялись его доверию…но он верил… всегда… Снейп… Я не могу поверить в это…
– Снейп владел окклюменцией в совершенстве, – сказал Люпин, его голос был непривычно жесток. – Мы всегда знали это.
– Но Дамблдор поклялся, что Снейп на нашей стороне! – прошептала Тонкс. – Я всегда думала, что Дамблдор знает что-то о Снейпе, чего мы не…
– Он всегда давал понять, что у него есть твердая причина доверять Снейпу, – пробормотала профессор МакГонагалл, вытирая слезы в уголках своих глаз платком из шотландки. – Я имею ввиду… вся эта история… конечно, люди были обязаны задаться вопросом, но Дамблдор ясно сказал мне, что раскаяние Снейпа не вызывает у него никаких сомнений… он даже не хотел слушать никаких доводов против этого!
– Хотела бы я знать, что наговорил ему Снейп, дабы убедить его, – сказала Тонкс.
– Я знаю, – сказал Гарри, и все посмотрели на него. – Снейп передал Волдеморту информацию, которая помогла выследить ему моих маму и папу. После Снейп клялся Дамблдору, что он не понимал всего ужаса своего поступка; что он действительно сожалел о произошедшем, сожалел, что они погибли.
Все уставились на него.
– И Дамблдор поверил в это? – Сказал Люпин недоверчиво. – Дамблдор поверил, что Снэйп сожалеет о смерти Джеймса? Да ведь он ненавидел его…
– Он считал, что моя мама тоже достойна проклятия, – сказал Гарри, – потому что она была маглорожденной.. он называл ее «грязнокровка»…
Никто не спросил, как Гарри узнал это. Все они, казалось, были какими-то потерянными после этого ужасного потрясения, и пытались переварить чудовищную правду того, что случилось.
– Это… все моя ошибка, – внезапно сказала профессор МакГонагалл. Она выглядела потерянной, крутя свой влажный носовой платок в руках. – Моя ошибка. Я отправила Флитвика за Снейпом сегодня вечером, я действительно хотела, чтобы он пришел и помог нам! Если бы я не предупредила Снейпа о происходящем, он мог бы никогда не присоединиться к Пожирателям смерти. Я не думаю, что он знал о том, что они в замке, до того как Флитвик не сказал ему об этом… я не думаю, чтобы он знал…
– Это не ваша ошибка, Минерва,– твердо сказал Люпин. – Нам всем нужна была помощь, мы были рады узнать, что Снейп поможет нам…
– И что? Когда Снейп добрался до места сражения, он присоединился к Пожирателям Смерти? – спросил Гарри, который хотел знать любую деталь двуличности Снейпа и его позора, лихорадочно ища больше причин ненавидеть его, отомстить ему.