Эта своеобразная цепочка пульсировала в мозгу Гарри, пока он спал ночью, а его сны были буквально напичканы кубками, медальонами и загадочными, необъяснимыми объектами, до которых он был не в силах дотянуться, несмотря на то, что как-то Дамблдор, помогая, предложил ему веревочную лестницу, превратившуюся в змей, когда он начал по ней карабкаться…
Гарри показал Гермионе записку, лежащую внутри медальона, на следующее утро после смерти
Дамблдора, и хотя она не узнала инициалы, принадлежащие некоему загадочному волшебнику из числа тех, о которых она читала, с тех пор она гораздо чаще, чем это было положено незагруженному домашней работой ученику, бегала в библиотеку.
– Нет, – с сожалением ответила она, – я пыталась отыскать что-либо на эту тему, но без особых успехов. Есть двое довольно известных волшебников с подобными инициалами – Розалинда Антигона Бангс и Руперт Аксбангер Брукстентон, – но они, похоже, совсем не подходят… Исходя из той записки, тот, кто украл Хоркрукс, знал Волдеморта, а я не могу найти доказательств, что
Бангс или Аксбангер имели с ним хоть что-то общее… Нет, вообще-то это относится к… Ну, к
Снейпу.
Она явно занервничала, упомянув его имя.
– Что насчет него? – спросил Гарри, с усилием откидываясь на спинку стула.
– Ну, просто я была права насчет Принца Полукровки, – осторожно произнесла она.
– Тебе обязательно нужно сыпать мне соль на рану, Гермиона?! Как ты думаешь, как я себя сейчас чувствую?
– Нет, нет, Гарри, я не это имела в виду! – быстро ответила Гермиона, оглядываясь по сторонам, проверяя, не подслушивают ли их. – Просто я была права насчет того, что Эйлен Принц когда-то владела этой книгой. Видишь ли, она была матерью Снейпа!
– Я так и думал, что она была не очень-то приятным человеком, – встрял Рон. Гермиона проигнорировала его слова.
– Я просматривала старые «Ежедневные Пророки», и в одном из них было крохотное объявление о женитьбе Эйлен Принц и Тобиаса Снейпа, а затем и еще одно – о том, что она родила…
– …убийцу! – закончил за нее Гарри.
– Ну… Да, – сказала Гермиона. – Так что я была в общем-то права. Снейп, должно быть, гордился тем, что он «Полукровный Принц», понимаешь? Если верить «Пророку», Тобиас Снейп был магглом.
– Да, похоже на то, – произнес Гарри. – Он притворялся чистокровным, чтобы сойтись с Люциусом Малфоем и остальными… Он совсем как Волдеморт – чистокровная мать, отец – маггл. Стыдясь своего происхождения, пытаясь заставить бояться себя, Том учил Темную магию, подобрал себе новое впечатляющее имя – Волдеморт… Полукровный Принц… Как Дамблдор не заметил сходства между ними?..
Тут его голос прервался, и Гарри уставился в окно. Он никак не мог заставить себя перестать думать о непростительной ошибке Дамблдора – вере в Снейпа… Но, как ему нечаянно напомнила
Гермиона, ему самому доверяли так же безоговорочно. Несмотря на все дурацкие происшествия, в которые ввязывался Гарри, Дамблдор не отдалял его от себя. Его, кажущегося таким умным, мальчика, мальчика, который так ему помог…
Помог ему… Сейчас думать об этом было просто невыносимо.
– Все равно я не понимаю, почему он не сдал тебя вместе с этой книгой, – Рон прервал ход мыслей Гарри, – Он же должен был догадываться.
– Он знал, – горько произнес Гарри. – Знал с тех пор, как я использовал заклинание
Сектумсемпра. Ему вовсе не нужна была Легилименция. Он даже мог догадаться об этом еще раньше, когда Слизхорн хвалил меня за успехи в Зельеварении. Ему не следовало оставлять книгу на дне шкафа.
– Но почему он никому не рассказал?
– Я не думаю, что ему хотелось, чтобы кто-то проведал о его причастности к книге, – сказала
Гермиона. – Я сомневаюсь, чтобы Дамблдору это понравилось, если бы он узнал об этом. И даже если
Снейп притворялся, что книга ему не принадлежала, Слизхорн все равно бы угадал его почерк.
В любом случае, книга лежала в старом кабинете Снейпа, и я держу пари, что Дамблдор знал, что девичья фамилия матери Снейпа была «Принц».
– Мне следовало показать книгу Дамблдору, – вздохнул Гарри. – Все это время он пытался втолковать мне, насколько злым Волдеморт был еще в школе, и у меня были все доказательства того, что Снейп немногим от него отличался…
– «Злой» – это слишком сильное слово, – тихо произнесла Гермиона.
– Ты же сама только и делала, что говорила мне, насколько опасна эта книга!
– Я пытаюсь сказать, Гарри, что ты чересчур винишь себя в том, что произошло. Мне казалось, что у Принца довольно неприятное чувство юмора, но я никогда в жизни не догадалась бы, что он
– потенциальный убийца.
– Никто из нас не смог бы предположить, что Снейп… ну, вы понимаете, – произнес Рон.
Все трое замолчали, каждый начал размышлять о своем, однако Гарри был уверен, что его друзья, как и он сам, думали о будущем утре, когда тело Дамблдора будет предано земле. Гарри никогда прежде не посещал кладбище; хоронить Сириуса не было необходимости. Он не знал, чего ожидать, и немного волновался, что же он увидит, как себя при этом почувствует. Он задумывался о том, будет ли смерть Дамблдора казаться ему более реальной, когда все закончится. У него, однако, случались непреодолимые приступы страха, когда он терял дар речи, думая о том, что произошло, и, хотя никто в замке не обсуждал ничего, кроме этого, Гарри все равно было трудно поверить в то, что Дамблдора больше нет. Хоть он и не хотел этого признать, но, как и в случае с Сириусом, он неосознанно искал лазейку, благодаря которой Дамблдор мог бы вернуться… Он чувствовал в кармане холодную цепь фальшивого
Хоркрукса, что он постоянно носил с собой – не как талисман, а как напоминание о том, чего ему это стоило и что еще предстоит сделать.