Гарри кивнул.
– Он показал свое презрение к тому, что связывало его с другими людьми, что-нибудь, что делало его обычным. Даже в этом он хотел быть другим, обособленным и известным. Он старался спрятать свое имя, и создал маску Лорда Волдеморта, с помощью которой он был сокрыт так долго.
– Я думаю, ты также заметил, что Том Реддл был к тому времени уже очень самостоятельным, скрытным, и, очевидно, одиноким? Он не хотел помощи или товарищеских отношений в поездке в Косой Переулок. Он предпочел работать один. Взрослый Волдеморт остался таким же. Ты услышишь, как многие из его Пожирателей Смерти говорят, что они находятся в его почтении, что они одни являются его фаворитами, даже понимают его. Но они заблуждаются. Лорд Волдеморт никогда не имел друга, и при этом считаю, что он никогда этого и не желал.
– И наконец… Я надеюсь, что ты не спал и обратил на это внимание, Гарри… Молодой Том Реддл любил собирать трофеи. Ты видел коробку украденных вещей, которые он спрятал в своей комнате. Он забрал их у жертв его поведения – запугивания, если хочешь, – после применения волшебства. Имей в виду, что эта подобная сороке тенденция будет важна позже. А теперь действительно пора спать.
Гарри прошел мимо директора, и взгляд его упал на небольшой стол, где ранее лежало кольцо Марволо Гаунта, но его там не оказалось.
– Да, Гарри? – сказал Дамблдор, поскольку Гарри остановился.
– Кольцо исчезло, – сказал Гарри, осматриваясь. – Но я думал, у вас остались губная гармошка или еще что-нибудь.
Дамблдор просиял и посмотрел на Гарри, глядя на него поверх его очков в форме полумесяцев.
– Очень проницательно, Гарри, но губная гармошка была всегда только губной гармошкой. И Дамблдор помахал Гарри рукой, который понял, что его отпустили с урока.
Глава 14
Этим утром первым уроком у Гарри была Гербология. Он не мог рассказать Рону и Гермионе про его урок с Дамблдором во время завтрака, боясь быть услышанным, но он поведал им все по дороге на урок, когда они шли мимо грядок с овощами. Ужасный ветер, бушевавший все выходные, наконец, успокоился, и землю снова застилал таинственный туман, из-за которого им пришлось несколько дольше искать нужную теплицу.
– Ничего себе, жутко подумать – мальчик Ты-Знаешь-Кто, – тихо сказал Рон, как только они расселись вокруг узловатого пня Снаргалуффа и начали натягивать защитные перчатки. – Но я все еще не понимаю, зачем Дамблдор показывает тебе все это. Я имею в виду, все это, конечно, очень интересно, но какой прок от этих уроков?
– Не знаю, – сказал Гарри, устанавливая резиновый щит. – Но он говорит, что все это очень важно и поможет мне выжить.
– А мне кажется идея Дамблдора превосходной, – искренне сказала Гермиона. – В этом есть смысл – знать о Волдеморте все, что возможно. Ведь как ты еще сможешь узнать о его слабостях?
– Ну, и как прошла последняя вечеринка у Слизхорна? – хрипло спросил ее Гарри через резиновый щит.
– О, там было весьма весело, – сказала Гермиона, надевая защитные очки. – Профессор рассказал нам немного о знаменитых подвигах, и подлизывался к МакЛаггену, ведь у него большие связи, но он угостил нас очень вкусной едой и представил нам Гвеног Джонс.
– Гвеног Джонс? – переспросил Рон, и его глаза поднялись над очками. – Гвеног Джонс? Капитан Священноголовых Гарпий?
– Именно, – сказала Гермиона. – Лично мне показалось, что она немного самолюбива, но…
– Прекратите разговоры! – оживленно сказала профессор Стебель, суетясь и выглядя строго. – Вы сильно отстаете, все остальные уже начали, а Невилл уже достал свой первый плод!
Они оглянулись и увидели сидящего Невилла с окровавленной губой и несколькими порезами по всему лицу, но сжимавшего неприятно пульсирующий плод, по размеру напоминающий грейпфрут.
– Извините, профессор, мы уже начинаем! – сказал Рон, тихо добавив, когда она снова отвернулась – нужно было использовать Муффлиато, Гарри.
– Нет, не нужно было! – тут же сказала Гермиона, выглядя, как обычно, нервозно во время разговоров о Принце Полукровке и его заклинаниях. – Ну, давайте… давайте начнем…
Она посмотрела на них предупредительным взглядом, все они глубоко вздохнули и разделили узловатый пенек на троих.
Оно мгновенно оживилось; длинные, колючие, подобные ежевике лозы вылетели из верхушки пня и начали рассекать воздух. Одна запуталась в волосах Гермионы, и Рон сбил ее секатором. Гарри поймал несколько лоз и собрал их всех вместе; посередине всех подобных щупальцам отростков открылись отверстия; Гермиона смело вставила руку в одно из отверстий, которое тут же закрылось, как ловушка, вокруг ее локтя; Гарри и Рон дергали и растягивали лозу, заставляя отверстие снова открыться и Гермиона, наконец, смогла вытянуть оттуда руку, сжимая в руках такой же, как и у Невилла плод. Так же молниеносно все лозы влетели обратно в узловатый пенек, который снова стал выглядеть как невинный кусок мертвого дерева.
– Знаете, не думаю, что заведу себе такие растения, когда у меня будет собственный дом, – сказал Рон, поднимая очки на лоб и вытирая пот с лица.
– Подай мне кубок, – сказала Гермиона, держа плод на вытянутой руке; Гарри взял один, и Гермиона с отвращением опустила в него плод.
– Не будьте брезгливы, выжмите их, они гораздо полезнее, когда свежие! – сказала профессор Стебель.
– Все равно, – сказала Гермиона, продолжая их прерванный разговор, как если бы кусок дерева только что не нападал на них, – У Слизхорна будет рождественская вечеринка, Гарри, и ты не сможешь от нее отвертеться. Он попросил меня проверить все твои вечера, так что можешь не сомневаться: он устроит ее именно тогда, когда ты будешь свободен.