Все слушали Рождественскую радиопередачу, которую вела любимая певица миссис Уизли – Селестина Уорлок – ее голос раздавался из большого деревянного радиоприемника. Флер, находившаяся в углу, похоже, нашла Селестину весьма скучной, и посему говорила так громко, что, нахмурившись, миссис Уизли то и дело направляла палочку на радио, и голос Селестины становился все громче и громче. Под аккомпанемент особо джазовой песни, называвшейся «Котел Полный Горячей, Сильной Любви»
Фред и Джордж начали играть с Джинни в Подрывного Дурака. Рон исподтишка кидал на Билла и Флер взгляды, полные немого упрека. Тем временем, Ремус Люпин, который выглядел еще тоньше и изнуреннее, чем обычно, сидел перед огнем, пристально вглядываясь в языки пламени и выглядел так, словно вовсе не слышал пение Селестины.
Мой зелье в котле ты скорей размешай,
Только я умоляю – не оплошай.
Ты небесной любви эликсир вскипятишь
И в объятьях моих этой ночью сгоришь.
– Мы танцевали под эту песню, когда нам было по восемнадцать! – сказала миссис Уизли, промокая глаза уголком своего вязания.– Помнишь, Артур?
– Ммм? – Нечленораздельно отозвался мистер
Уизли, сонно кивая головой мандарину, который чистил.– Ах, да…изумительная мелодия…
Он с усилием сел чуть прямее и оглянулся на сидящего рядом Гарри.
– Прости за это. – Сказал он, кивая головой в сторону приемника, откуда лился голос Селестины, исполняющий припев под аккомпанемент хора. – Скоро закончится.
– Все нормально. – Отозвался Гарри, улыбаясь. – Были заняты в Министерстве?
– Очень. – Ответил мистер Уизли.– Я бы не возражал, если б мы обнаружили что-то стоящее внимания. Но сомневаюсь, что хотя бы один из трех арестованных нами за последние несколько месяцев, является Пожирателем смерти – Только не повторяй этого Гарри.– Добавил он, внезапно взбодрившись ото сна.
– Они ведь уже отпустили Стена Шанпайка? – спросил Гарри
– Боюсь, что нет. – Ответил мистер Уизли.-
Я знаю, что Дамблдор пытался подать по его делу аппеляцию непосредственно самому Министру… Я хочу сказать, что все кто допрашивал Стена лично, в один голос заявляют, что он такой же Пожиратель Смерти, как и этот мандарин… Но верхние инстанции предпочитают создавать видимость хоть какого-то прогресса, и к тому же «трое были задержаны» звучит лучше, чем «трое были задержаны, но после оправданы и отпущены»… но опять же, Гарри, это сверхсекретная информация…
– Я ничего не скажу. – Сказал Гарри; несколько мгновений он колебался, думая как бы лучше начать разговор о том, о чем он хотел; когда он собрался с мыслями, Селестина Уорлок начала петь балладу «Ты околдовал и вырвал мое сердце».
– Мистер Уизли, вы помните, что я вам говорил на станции перед отъездом в школу?
– Я проверил, Гарри.– Мгновенно ответил мистер Уизли. – Я обыскал дом Малфоев. Там не было ничего, ни целого, ни поломанного, чему не положено там находиться.
– Да, я знаю, я читал в Пророке, что вы проверяли…но это кое-что другое…что-то намного более…
Он пересказал мистеру Уизли все, что услышал из разговора Малфоя и Снейпа.
Рассказывая, Гарри заметил, что Люпин склонил голову в их сторону, вслушиваясь в каждое сказанное слово. Когда Гарри закончил, воцарилась полная тишина, если не считать тихого проникновенного пения Селестины.
О, где ты, мое бедное сердечко? Тебя отобрали у меня чарами…
– А тебе, Гарри, не приходило в голову, – начал мистер Уизли, – что Снейп просто притворяется…
– …предлагая помощь, а просто пытается выяснить, что замышляет Малфой? – Быстро закончил Гарри. – Да, я знал, что вы это скажете. Но откуда нам знать?
– Это уже не наше дело.
– Неожиданно сказал Люпин. Теперь он сидел спиной к камину, глядя на Гарри через мистера Уизли.– Это забота Дамблдора, он доверяет Северусу, и этого должно быть достаточно для всех нас.
– Но,– Сказал Гарри,– давайте предположим, всего лишь предположим, что Дамблдор ошибается насчет Снейпа…
– Люди уже неоднократно так говорили . Все сводится к тому, доверяют ли они самому
Дамблдору, или нет; Я доверяю, и поэтому, я доверяю и Северусу.
– Но Дамблдор может ошибаться.– Запротестовал Гарри.– Он сам так говорит. А вам, – Гарри посмотрел Люпину прямо в глаза,– вам разве нравится Снейп, честно?
– Я не испытываю к нему никакой неприязни, но в тоже время не могу сказать, что он мне нравится.– Ответил Люпин.– И я говорю правду,– добавил он, увидев скептическое выражение лица Гарри.– Возможно, мы никогда не станем закадычными друзьями; слишком много горечи осталось после всего, что произошло между Джеймсом, Сириусом и Северусом. Но я никогда не забуду, что на протяжении целого года, когда я преподавал в Хогвартсе, он ежемесячно готовил мне Аконитовое
Зелье, и делал его очень хорошо – мне не приходилось страдать, как это обычно случалось в полнолуние.
– Но ведь это он «случайно» проговорился, что вы оборотень, и вам пришлось уехать!– Сердито сказал Гарри. Люпин пожал плечами.