Глава 20. Прозрачная сова
Утром первого сентября Гарри снова сел к теплому камину и, глядя на то, как за окном все чаще припускает мелкий и по-осеннему противный дождик, пытался собрать свои мысли в единое целое, хотя мозги продолжали кипеть. Ни Сириуса, ни Рона, ни Гермионы не было ни в спальнях, ни внизу. Но сейчас он был даже рад, что он может просто посидеть один и подумать. Это серьезно, сказал он себе. Тебя, Гарри Поттера хотят не просто убить, - это уже сколько раз было, подумаешь! - а украсть, похитить. Какого черта я им понадобился? И кому им? Та смешная ведьма, увешанная феньками, предположила, что меня могут использовать для какого-то обряда. Это тоже не впервые. Ему вспомнилось длинное бледное тело, встающее из громадного котла на могильном камне. Пущенная Червехвостом кровь течет по его рукаву. Сам Червехвост, отчаянно воющий, в агонии сжимающий ужасный обрубок собственной руки. Воспоминания, которые могли довести раньше Гарри до дрожи, теперь, как он внезапно понял, он просто признал свершившимся фактом и не должны мешать логике. Он вспомнил, как ясно и четко на заседании Ордена Феникса излагала свои мысли мисс Эвергрин. Надо попробовать так же. Он спихнул с кресла беззастенчиво дрыхнувшего на нем Криволапсуса, взял кусочек пергамента и перо, придвинул к камину маленький столик и начал писать в столбик: Кто мог узнать, где я живу, и рассказать об этом Упивающимся смертью? В скобках он пометил (Уизли? - нет! Дамблдор? - глупо! Фудж? - сомнительно. Миссис Фигг? Или кто-то просто увидел меня на улице возле дома Дурслей, то есть случайно? А может, кто-то еще знал, только мне об этом неизвестно?) Он вздохнул и продолжил: Кто мог узнать, что мы отдыхаем в Борнмуте? Здесь Гарри пока ничего не смог придумать и поставил возле этого пункта много-много жирных вопросительных знаков. Почему старший Малфой велел МакАбру меня убить, а он захотел меня похитить? В скобках он, поковыряв пером в зубах, набросал следующие предположения (МакАбр захотел взять меня в заложники, а потом потребовать выкуп у Малфоя? Или у Дамблдора? МакАбр хотел первым "преподнести" меня Вольдеморту, чтобы потребовать награды? МакАбр действовал по указанию Вольдеморта, ничего не сказав Малфою?) Последнее предложение Гарри включил в список в припадке вдохновения, однако, все предположения оставались просто предположениями, поэтому он дал себе зарок сперва составить список вопросов, а потом думать над ними. Какое отношение ко мне имеют врачи по опасным болезням из клиники Св. Манго? Тут Гарри, ничуть не сомневаясь, размашисто написал (Из-за газетной сплетни меня хотят засадить в психушку!) Он подчеркнул это несколькими жирными чертами и задумался. Нет, это тоже всего лишь гипотеза. Почему же для этого меня понадобилось похищать таким экзотическим способом? Боялись, что кусаться начну? Или ругаться на серпентарго? Брысь, Криволапсус! (толстый котище попытался устроиться у Гарри на коленях) Только что такая ясная мысль язвительно вильнула хвостом и ускользнула в глубину сознания, доведя Гарри до ужасного раздражения. Криволапсус оскорбленно шипанул и устроился на коврике перед камином. Слова кровь в чашках в макабровском холодильнике он написал внизу листка, мелкими буковками, потому что вовсе не был уверен в необходимости "подшивать в дело" эти факты. Может, это что-то, характеризующее лично МакАбра? Проглядев весь список, Гарри водрузил ноги на подлокотник кресла (сидеть в такой позе было вдвойне приятно, потому что никто, вроде тети Петунии, не мог наорать на него и доказать, что воспитанные мальчики так не делают) и просмотрел жидкий список. Маловато. Конечно, если покопаться в его личном деле, можно найти не один десяток примечаний (он сомневался, не было бы таких примечаний слишком много), рассказывающих о его странных приключениях. Нормальный человек вообще-то, признался себе Гарри, действительно засомневался в психической полноценности мальчишки, пережившего такое. И кто способен поверить, что практически во всех преследовавших его несчастьях виноват некий Том Риддль, которого до сих пор в Министерстве Магии считают мертвее всех мертвых? Никто не поверит, вздохнул Гарри, отложил список, уже полный самых черных подозрений относительно всех и каждого, и дал себе зарок, что завтра же поищет в библиотеке все, что может найтись про использование человека и человеческой крови в черномагических обрядах. Благо, он был уже в пятом классе, и мадам Пинс, их библиотекарша, похожая на тощего ястреба, не сможет ему отказать выдать книги из Запрещенной секции. На лестнице раздались шаги (Криволапсус лениво пошевелил ухом), и в гостиную спустились Рон и Гермиона. Шествие замыкал Сириус, который при виде Гарри радостно взвизгнул и полез лизаться. - Гарри! - воскликнула Гермиона. - Ты уже проснулся! А мы думали, что лучше тебе немножко больше отдохнуть. Вчера у тебя был трудный день, - добавила она деликатно. - Доброе утро, Сириус, - пробормотал Гарри, обнимая пса. - Да ладно, ребята, я уже выспался, ничего страшного, - Он тихо скомкал листок и спрятал его за спину, а потом запихнул поглубже в подушки, пока острые глаза Гермионы его не разглядели. - А где вы были, кстати? - Гермиона показывала нам свою комнату, - вздохнул Рон. - Да, классно, оказывается, быть старостой. Я думал, у них только ванная такая крутая, а ты бы поглядел на ее кабинет для занятий! Не хуже, чем у Дамблдора! - Кстати, а где вообще располагается комната старосты? - заинтересовался Гарри. - Я никогда не был у Перси и... - О, ты должен взглянуть на это, обязательно! - воскликнула Гермиона. - Как же ты будешь приходить ко мне, если не узнаешь, как пользоваться дверью! - Ты называешь это дверью? - скептически переспросил Рон. - По-моему, это больше напоминает кирпичную стену. - Не придирайся к словам, Рон. Смотри, Гарри, - Гермиона потащила его наверх по лестнице. Она остановилась на пустой площадке между спальнями четвертого и пятого классов, где стену поддерживала небольшая колонна, украшенная руническими письменами. Гермиона вытащила палочку, пробормотала "Диссендум!" и постучала палочкой по колонне. Та отодвинулась, освобождая проход, вполне широкий, чтобы в него мог протиснуться взрослый человек, и... Гарри изумился. Комната была огромна. Неизвестно, каким образом она помещалась в узкой стене башни, но факт оставался фактом: что-то с пространством здесь явно нахимичили. Одну стену целиком занимали книжные полки, уже доверху набитые геримониными книжками, напротив другой стояла колоссальная кровать, застеленная красным покрывалом с золотыми кистями, а возле окна помещался массивный стол, на котором стоял большой котел для зелий, горой были навалены свитки и учебники, и стояли две вазочки - одна с перьями, другая - с фруктами. На стенах висели витые канделябры со свечами, а посредине уютно устроились округлый диванчик и пара кресел. Дружелюбно потрескивали дрова в камине. - Ух ты! Клево! - восхитился Гарри. - Да, действительно удобно, - согласилась Гермиона, с обожанием обводя взглядом свою комнату. - Только книжных полок маловато, у меня даже мои книжки сюда не все помещаются, а я же буду еще много чего брать в библиотеке. Как думаете, если я попрошу профессора МакГонаголл разрешить мне повесить еще штук пять, она не рассердится? - Конечно, рассердится, она сочтет тебя такой неблагодарной, - тут же вылез Рон. - Да ладно, не злись, я же пошутил! Слушай, Гермиона, а можно я к тебе буду приходить заниматься? Там внизу всегда такая толкотня. - Если ты решишь войти ко мне, предварительно постучавшись, что предпочтительнее, - с намеком заметила Гермиона, - то нужно сказать не "Диссендум!" а "Диссендио!", тогда я сама открою. Приходите по вечерам, тут и правда, заниматься куда удобнее, чем внизу, и мешать никто не будет. До обеда (завтрак они проспали) все четверо просидели на подоконнике возле входа в башню Гриффиндора и смотрели, как домовые эльфы подстригают газон на квиддичном поле. В замке уже никого не было, за исключением учителей, все вчерашние визитеры куда-то подевались. Мисс Эвергрин тоже не появлялась, и Гарри решил было, что, вероятно, она тоже уехала и не станет присматривать за ним, как он боялся раньше. Рон, однако, энергично запротестовал: - Не может быть, - доказывал он Гарри. - Она не могла нас вот так бросить! Уйти не попрощавшись - это на нее не похоже! - Она выполнила свою работу - охраняла Гарри все лето и доставила его в Хогвартс, - пожала плечами Гермиона. - Почему бы ей не уехать? Ее ждут очень важные дела. - Ты же слышала, как она сказала вчера, что та работа ей не нравится, мол, слишком политики много. Сказала, что приискала другую, - пригорюнился Рон. - Мисс Эвергрин мне так понравилась. И у меня еще не все аккорды хорошо выходят, а она обещала меня научить. - Когда же она успела найти другую работу? - засомневался Гарри. - Все время она была с нами, никуда без нас не ходила. Даже газет с объявлениями о работе она не читала. Странно все это. - Меня больше интересует, куда мог деться наш вчерашний гигант, - заметила Гермиона. Он стояла, оперев локти на подоконник, и смотрела, как Хагрид выгуливает Клыка на краю Запретного леса. - Не мог же он просто так исчезнуть? - Через портшлюз? - предположил Гарри. - Так же, как и прибыл сюда. - А хитер Хагрид, ничего нам не сказал, - воскликнул Рон. - Какие должно быть интересные каникулы у него были с мадам Максим! - Интересные! - возмутилась Гермиона. - Хагрид выполнял сложнейшую работу, которую Дамблдор только ему и мог доверить. Не верится до сих пор: этот гигант такой милый, такой приятный, ну прямо как Хагрид, и почему все волшебники так на них ополчились? - Если ты такая умная, - заметил Рон, - то пойди еще раз перечитай историю магии. Там про их выходки столько раз говорится. - Я во все это не верю, - твердо заявила Гермиона. - Они только выглядят так дико и страшно, а на самом деле, думаю, они и пальцем никого не тронут. Это придумали обычные невежды, которые судят о гигантах по внешности. Такое отношение к ним нужно прекратить... - Брось,