- Ладно, не прячься, сеанс окончен, - проворчал он Штирлицу. - Вот человек! Не хочет вербоваться и всё тут!… А такие кадры спасли бы Хоботаст…
Глюкообильный подошёл к глобусу. Мерцающая точка, до сего дня светившаяся бодрым зелёным цветом, стала жёлтой.
- Что-то там с моим милым Лохкартом? - встревожился Мастдай.
Лохкарт выждал пару часов, прежде чем Харря с друзьями скрылись в дверях "El Coyote"а" и зашёл внутрь. Бармен плеснул ему колдовства в хрустальный мрак бокала и ляпнул пюре в фаянсовый свет тарелки.
Наевшись, Лохкарт обратил внимание на хорошенькую стриптизёршу, которая как раз села ему на колени.
- Девушка, вы чудо! - раскраснелся маг.
Стриптизёрша конвульсивно извивалась. Её лицо резко погрубело и состарилось, а во рту выросли два страшных клыка.
- О, да я вам больше скажу, - продолжил Лохкарт. - Вы Чудо-Юдо!
Он сбросил девицу на пол, хватая стул и втыкая его ножку в набегающего толстого вампирюгу. Этим Лохкарт выиграл время, чтобы осмотреться.
Выяснилось, что из нормальных людей в баре отдыхали Лохкарт и ещё двое: мужик, очень похожий на Джорджа Клуни, и ещё один, явный психопат, если судить по лицу и повадкам.
Ситуация была из тех, когда союзников не выбирают. Лохкарт и эта парочка заняли круговую оборону. Упырей собралось много, они пёрли из всех дверей и щелей. Даже из камина вылез упырёк в костюме Санта-Клауса. Через пять долгих минут люди ещё держались, но шизик был уже надкушен, а Лохкарт подвернул ногу.
Вампирам тоже изрядно досталось, и они отступили.
- Давай погляжу ногу, - предложил Амадеусу похожий на Клуни мужик. - Я ведь на скорой помощи работал.
Пока он смотрел ногу, его спутник неожиданно напал сзади на Лохкарта и прокусил ему шею.
- Вот, падла! - выругался Лохкарт, разнося дубиной голову свежеобращённому упырю.
Но дело было сделано. Лохкарт вырвался из рук врача, обернулся волком и, пробив стекло окна, умчался на здоровых троих в лес, где вернул себе человеческий облик.
- Вот лопух!… - сказал он, найдя на поляне это растение, которое, по мутной книге Заблуждаллия Искреннего "Введение в отравоведение и отраволечение от всех недугов", помогала от укуса upyrium vulgaris.
Маг жевал лопух, надеясь, что не опоздал. Когда верхние клыки стали мешать тщательному пережёвыванию, Лохкарт выплюнул ненужные теперь листья и заревел.
- Я вампир, вампир-оборотень, блин, - признался себе Амадеус.
Полегчало. Он понёсся сквозь лес. Бежалось легко, хотя Лохкарт не помнил, не осознавал, в каком обличии он пребывал. Он наткнулся на заблудившуюся корову и впился клыками в её шею. Было вкусно. Насытившись, волшебник лёг подле остывающего тела отдохнуть да повыть всласть.
Он съел бы и Харрю Поттного. Да, замечательная идея. Сожрать пацана, высосать из него кровищу. Но - завтра.
А сейчас пора спать.
VI
Und dann hat er sie gekusst
Wo das Meer zu Ende ist.
Ihre Lippen schwach und blass
Und seine Augen werden nass.
Ребята покинули гостеприимные стены жмотеля "El Coyote" через окно, связав простыни и спустившись по ним на задний двор. Особенно тяжко было тучному Харре, в которого вцепился трясущийся от страха Горбби.
Над ночной Жмотляндией шёл дождь. Под ногами чавкала жижа. Пару раз Харря поскальзывался и летел в лужу, обдавая друзей липкой волной грязи и отборных заклятий.
Гром долбил беспрерывно. Молнии неистовствовали. Холодный ветер бил в лицо, принуждая кутаться в припасённые куртки.
Не стучал зубами только Горбби. Ему такая погодка нравилась, и он беспечно скакал от человека к человеку, подбадривая и склоняя к вере в перестройку.
Путники забежали в лес, под защиту крон деревьев, но и там было мокро.
В конце концов, Джеймс присмотрел какую-то ложбину, прикрытую огромным стволом упавшей секвойи. Все забились туда и стали греться, прижимаясь друг к другу.
Дождь хлестал сильнее и сильнее. Казалось, с неба падает сплошной поток воды.
В блеске молний Харря и его друзья увидели одинокий силуэт. Он словно плыл над лужами и травой. Когда фигура приблизилась, ребята рассмотрели её подробнее. Кто-то или что-то было одето в длинный тёмный плащ с капюшоном. Под капюшоном поблёскивали кокарда и чёрный козырёк. Из складок плаща высунулась зелёная склизкая рука. На ней висела большая белая волшебная палочка в чёрную полоску. Или чёрная в белую (согласитесь, вопрос, скорее, философский, чем практический).
- Это де-ментий, - прошептала Молли Фригидель. - Он умеет взмахом палочки останавливать все виды транспорта, кроме самолёта.
- А что такое самолёт? - зачем-то полюбопытствовал Барахлоу.
- Не знаю. Да и какая тебе разница, если нам сейчас придёт крышка? - ответила Молли.
- За что? - ошалел Поттный.
- А он, судя по всему, пьяный. Видишь, какими зигзагами идёт? Самое страшное, если целоваться полезет. Поцелуй де-ментия - по любому верная смерть.
И тут фигура в плаще развернулась к детям.
- Услышал, - зло зашипел Джеймс.
Де-ментий уже на всех парах нёсся к затаившим дыхание путникам.
- Стрш-срж-гибедеде-Птрнко, - пробормотал де-ментий, остановившись.
- Колдует что ли? - испугался Харря Поттный.
- Наверное, - прижалась к нему парализованная страхом Фригидель.
- Вот ты, толстый, - ткнул своей палочкой де-ментий в сторону Поттного. - Дай-ка я тебя троекратно, по нашему обычаю, расцелую в уста сахарны да щёки кисельны!…
- Капец Поттному, - выдохнул Джеймс.
Молли потянулась за кинжалами, но Горбби схватил её за плечо:
- Нельзя… их-то… Накажут сильно…
Де-ментий подплыл к Поттному, откинул капюшон, взял мальчика руками за лицо и запечатлел на нём поцелуй.
- Ишь ты, Хоннекер, - оскалился Горбби.
Спустя долгие полминуты де-ментий оставил жертву:
- М-м-м-л-д-ец! Уваж-ж-жаю.
И уплыл в ночь.
Поттный осел на землю (молнии блистали в его очках-аквариумах), обвёл этот мир невидящим взором и упал без чувств.
- Товарищ Поттный! Товарищ Поттный! - запричитал эльф-домовой.
- Не скули, а то продам, - цинично, неоригинально и грубо одёрнул эльфа Брахлоу. - Молли, что будем делать?
- Греться.
Молли наворожила пламя, и путникам стало теплее.
Харря был бледен, но дышал ровно. Судя по всему, де-ментий наложил на него чары глубокого беспамятства.
К утру дождь прекратился. Ребята подремали. Харря не очнулся.
- Ворожить стану, - сказала, зевая, Молли.
- Давай, подруга, - одобрил Барахлоу. - А то эту тушу далеко не утащишь.
Молли села поудобнее и начала петь специальную ритуальную песню для вхождения в пророческий транс:
- Слышу голос из прекрасного далёка… Голос в утренней серебряной росе… Слышу голос… Голос спрашивает строго… - тут её тело дёрнулось, а тембр изменился, Молли сорвалась на крик. - Ну что ж ты страшная такая, ты такая страшная? Ты не накрашенная страшная и накрашенная!… - тон понизился, в нём зазвучали нотки спокойствия, доверительности. - Русское радио. Всё будет хорошо…
Молли очнулась и закашлялась.
- Мда-с, грязноват эфир туточки, - протянул Барахлоу.
- Хотя обнадёживает "всё будет хорошо" в конце, - робко пропищал Горбби.
- Ничего не будет хорошо, - прохрипела Молли. - Шум это, а не пророчества.
У Горбби затряслась нижняя губёнка.
- Мы же не бросим в затруднительном положении товарища Поттного? - заныл он.
- По любому не бросим, Джа-Джа-Бинкс, то есть, Горбби, - улыбнулась Фригидель. - Я знаю замечательное заклятие.
Дети и эльф собрали вещички, вытянули Харрю из ночного убежища. Молли направила на Поттного волшебную палочку и произнесла:
- Коппер-поппер-зоо-фильд!
Тело мальчика поднялось над землёй примерно на метр и зависло, словно он лег на какую-то невидимую кровать.
- Круто, Молли, - похвалил Джеймс. - Жаль, обруча нет. Повыделываться, мол, без лески обошлись.
Они побросали рюкзаки на Поттного, отчего тот опустился сантиметров на пять. Затем Джеймс развернул карту: всё в порядке, не сбились… Можно идти.