Дейв слушал с открытым ртом и выпученными глазами. На моменте с Долорес его мина расквасилась до такой степени, что Кайлу стало мерзко на это смотреть. Но вида он не подал.
— Слушай, Дейв, ты знаешь что-то об этих тварях? Ни Шеф, ни кто-то другой толком не успели хоть что-нибудь о них рассказать. Выходит, я даже не знаю, что вообще чуть не убило меня и остальных.
Человечек замешкался. Видно было, как в его маленькой головке происходят муки выбора. Кайл старался смотреть на него наполовину вопрошающе, наполовину с мольбой. Дейв тяжело вздохнул.
— Среди местных есть одна легенда. Мне её рассказала дорогая матушка. Но она держится в строжайшем секрете, никому из чужаков её не рассказывают. Ты же не будешь болтать, да? — Кайл отрицательно помотал головой. — Ладно. В общем история такова: около двух сотен лет назад здесь не было никакого городка. Говорят, что тогда и лес был обычным, а не как сейчас. Так вот, здесь решили проложить дорогу между двумя ближайшими городами, а вместе с тем построить лесопилку. Однако лесорубы быстро нашли сеть пещер в чаще. А в пещерах — золото! Вот и потекли сюда старатели со всех окрестных городков. Так что Хартвуд строится начал вокруг шахты, а не лесопилки. Но на город напали бандиты, украли добытое, ограбили дома и подожгли. Хартвуд горел, вместе с ним загорелся и лес. Люди безуспешно пытались остановить пожар, но он лишь набирал силу. Тогда они стали молиться всем богам, которых знают. И один, по легенде, услышал. Ну, услышала, если точнее. Она явилась на их зов, остановила пожар. Она любила людей, любила природу. Позволила нашим предкам остаться, но с условиями. Они, собственно, не дошли до нас. Однако, после этого на месте пепелища вырос новый лес — почти непроходимый. И населили его звери — обычные и доселе неведомые. И с тех пор каждый нёс своё ярмо. Мать, как её прозвали, оберегала город и держала в достатке. Люди, вероятно, заботились о природе и не допускали новых пожаров.
— Странная история. Почему бы этой “Матери” было просто не выгнать уничтоживших её лес людей? — Нахмурившись, спросил Кайл.
— Это просто легенда. Обычно они очень неточны. Не знаю. — Сказал Дейв, пожав плечами.
Кайл прикрыл глаза. “Мать”? Возможно, она и есть источник всего этого. Какой-то дух или демон? Вероятно. Может люди чем-то прогневали её и она решила всех их извести? Кайл уже собрался задать все эти вопросы Дейву, когда за спиной распахнулись двери участка. Кайл обернулся. На пороге стоял Шеф.
— Макбрайд, какого хрена ты тут делаешь? Шел бы домой, отдыхать. Даже несмотря на твою руку, ты мне нужен будешь здесь, пока парни очухиваются. — Шеф вопросительно посмотрел на Кайла. — Ну? У тебя выходной, топай отсюда.
Кайл с сожалением посмотрел на Дейва и прошёл мимо Шефа. Отличная возможность упущена. А жаль. Ну да ладно, он и так услышал достаточно. Теперь — домой.
Дорога домой показалась длиннее обычного. Солнце садилось с невероятной скоростью, а порезанная нога не позволяла идти быстро. В итоге Кайл, напряженный от макушки до пяток, ковылял к дому в темноте. Однако, несмотря на опасения, на него никто не напал, никто не утащил в лес, никто не сбил и не размазал по дороге. Кайла это очень радовало.
Вот и дом. В окнах привычная темнота — да и плевать. В животе было абсолютно пусто, но Кайл и не поглядел в сторону кухни. Всё потом. Он не стал даже включать свет на лестнице. Было бы смешно, конечно, если бы сейчас он просто упал и сломал себе шею, но этому не бывать. Кайл зашёл в спальню и приблизился к запертому на навесной замок шкафу. Ключ Кайл спрятал совсем рядом — приклеил к обратной стороне стоящего рядом стола. Примитивно, но никто и не должен был лезть в проклятый шкаф.
Кайл снял замок. Внутри шкафа был всего один предмет — его чемодан. Кайл схватил его правой рукой и вытянул в центр комнаты. Повернул к себе передом и раскрыл. Вся радиоаппаратура отлично сохранилась. Кайл улыбнулся.
Пора.
VII
Комната пропахла виски. От этого запаха уже мутило, но бутылка всё стояла открытой. Нет ни сил, ни желания закрывать. Ни на что нет сил. Только сидеть и смотреть, как свет встающего солнца медленно наполняет участок. Холодный, безжизненный, воистину рассветный час. Когда ночная жизнь уходит на покой, а дневная ещё не успевает пробудиться.
Так много ошибок совершается в жизни. Столько неправильных решений. Если бы только… Если бы только был второй шанс. Шанс всё исправить. Шанс искупить грехи. Но жизнь такого не дает. Ты умоляешь о спасательном круге, а тебе на шею вешают цементный блок. Но даже если бы такая возможность была — главного не изменишь: мертвые останутся мертвыми. Ты можешь спасти всё человечество, пожертвовав кем-то одним — и вместо мыслей о триумфе у тебя в голове навсегда отпечатается его лицо. А если в жертву были принесены многие? Если их лица уже начали затираться, бледнеть — так их много. Это ужасно, но такая ноша — расплата за спасение. А если принеся столько жертв ты, вместо спасения, пришёл лишь к новым смертям? Как не сойти с ума, если твоя ноша — напрасна?