–Отпад… – восхищённо прошептал Крим.
Он хотел что-то узнать ещё, но тут дверь рядом с очагом отворилась, и оттуда выглянула сердитая Снот. Дети пожелали приятной трапезы и поспешили на кухню.
4. Харвиг и Айфе
После обеда, который Харвиг не раз прерывал возгласами восторга, Кибаль сообщила, что им пора.
–Скоро в храм должна прибыть Айфе. Я представлю тебя, и мы поедем вместе с ней в Анкирох. Не хочется нанимать экипаж.
–О чём ты говоришь?
–Айфе – богиня этого мира. Или, как её называют здесь, высшая. Ну а Анкирох – её дворец на Кургал-Даге.
Она указала в окно на вершину горы. Затем Кибаль подозвала Лохе:
–Спасибо за всё! Нам нужно идти.
Снот с детьми вышли их проводить.
–Заходите ещё! – сказала напоследок хозяйка.
–Непременно! Всё было волшебно. – Кибаль ткнула Харвига локтем в бок. – Так?
–Ага! – кивнул он.
Они вышли на площадь. Там по-прежнему было людно. Харвиг надеялся поглазеть на какое-нибудь представление, но Кибаль потащила его в сторону храма. Впрочем, многие тоже устремились туда. Вскоре на дороге, ведущей с Кургал-Дага в Тахгар, показалась повозка. Она была крытой и запряжена тройкой коней. Один был багряным, другой – белым, а третий – серым.
– Это карета Айфе. – Объяснила Кибаль. – Красный и серый цвет символизируют Бодрые и Сонные земли, а белый – Бездну.
Повозка скрылась от глаз за растущими вдоль дороги деревьями. Харвиг обернулся к отрочице.
–Бодрые земли?
–Да… – кивнула Кибаль. – Айфе их так называет. Это несколько миров, которые действуют сообща и даже выбрали своего посла.
–А Сонные земли?
–Все остальные.
–И у них есть посол?
–Нет, во всяком случае в Сеннааре про него не известно.
–Выходит, Рось – сонная?
–Получается так.
–А здешний мир?
–О-оо… – протянула Кибаль. – Сеннаар сам по себе.
Харвиг напомнил про третьего коня.
–Да, Бездна… Это то, что окружает все земли.
Повозка между тем выехала на площадь, и толпа расступилась.
Теперь стало видно, что конями управлял отрок. Он был одних с Харвигом лет. Глаза у него были зелёными, а волосы будто из чистого серебра! Мальчик дерзко смотрел на всех, а завидев Кибаль, улыбнулся.
Повозка остановилась. Пока Харвиг рассматривал деревянный домик, возница спрыгнул наземь и отворил дверь.
На подножку выступила юная дева, чья красота поражала. Густые и белые, как у небесных людей волосы были заплетены сзади в тяжёлую косу, а глаза высшей походили на изумруды. На ней искрилось синее с серебром платье, а плечи покрывал короткий полушубок серого меха.
– Вот это красавица! – восхищённо подумал Харвиг.
–Кибаль! – воскликнула высшая, пытаясь перекрыть радостные крики толпы. – Полезай в карету, я скоро!
–Я не одна, Айфе! – крикнула та и указала на Харвига.
–Так полезайте оба!
Айфе прошла в храм. Никто не последовал вслед за ней. Кибаль дёрнула за рукав Харвига:
–Помоги мне забраться.
Он подсадил отрочицу в повозку и залез следом. Внутри кареты было тепло.
«Видать и тут глазурью намазано», – догадался Харвиг. Он прикрыл дверь.
–Ну, что скажешь? – спросила Кибаль.
–Хорошая повозка. Удобная.
–Я о Айфе, бестолочь!
Харвиг обиделся. Не дурней прочих. Может знает пока не всё. Ну так наверстает со временем…
–Красивая. Только непонятно, какого народа.
–Вообще-то борка. – сказала Кибаль. – Отгадай, сколько ей лет?
–Откуда мне знать… Года на три старше нас будет.
Отрочица рассмеялась.
–Айфе здесь с начала времён. Я же тебе говорила: она – богиня!
И тут Харвига осенило. Он уже видел её лицо. В храме Городища. Она поразительно напоминала Макошь.
Высшая вскоре вышла. Из толпы к ней подошёл хромой зол. Он лёг у ног Айфе прямо на мостовую, и она склонилась над ним.
–Что она делает? – поразился Харвиг. Он прижался носом к стеклянному оконцу кареты, но за людскими спинами всё равно не было видно.
–Думаю – исцеляет.
Айфе выпрямилась. Следом поднялся мужчина. Зол подпрыгнул и, под одобрительные крики людей, поцеловал высшей руку.
Вслед за ним к ней стали подходить и другие. Среди них были дети. Айфе касалась каждого и вскоре больные и покалеченные выздоравливали. Потом она помахала всем рукой и вернулась к повозке.
Харвиг потянулся к дверце, но возница опередил его. Айфе поднялась на подножку и ещё раз попрощалась с народом. Площадь благодарно зашумела в ответ. Высшая села в карету.