При этих словах чертог вздрогнул от криков радости и восторга. Ворон перелетел на голову Харвига и горделиво расправил крылья.
–Сегодняшний день я объявляю праздником Избавления, который мы будем праздновать ежегодно, наравне с Рождением Новых земель!
Гвийон душераздирающе каркнул. От поднявшегося за тем гвалта у Харвига заложило уши.
–Вообще-то, – когда шум немного утих, сказала Кибаль, – я хочу спать. Вторую ночь на ногах.
–Праздник начнётся утром. – заметила Телери. – Пойдём в наши покои.
–До чего же непривычно слышать твой голос! – воскликнул Харвиг.
–Тебе не нравится? – спросила эвлиска.
Вообще-то, Харвигу её голос нравился, даже очень. Он уже открыл рот, чтобы достойно ответить, но тут встрял Глери:
–Твой голос как журчанье весеннего ручейка!
–А мой голос ты так не хвалил. – шутливо возмутилась Кибаль.
Девочки переглянулись и рассмеялись.
– Ладно, пойдёмте спать. – покраснел тот.
С большим трудом они пробирались сквозь взбудораженную толпу.
По поручению высшей Пендраган распорядился устроить ночную трапезу и многие из придворных поспешили занять места за столами.
Кроме того, дети слышали, как главный смотритель приказал утром открыть ворота и отправить в Тахгар карету с радостной вестью.
–Не верится, что весь этот ужас закончился. – по пути заметила Телери.
–Словно гора с плеч, – согласилась Кибаль.
Глери молчал. Харвигу показалось, что его друг расстроен, ведь он навсегда лишился глазастой щепки.
–Не кисни, Глери! – сказал он. -Пусть Бергер исчез, зато тебя будут почитать как его хозяина и друга Клам-Руха.
–Наверное… – согласился тот.
–А я не пойму, – обернулась идущая впереди Кибаль. – почему он не вмешался раньше.
Глери взглянул на неё:
–Тогда Дервинг остался бы прежним.
–А вам не кажется, что даже для него это слишком? – замедлила шаги Телери.
Дети остановились посреди коридора.
–Мне кажется, – продолжала эвлиска, -каким бы противным он порой не был, но и в нём было что светлое. А теперь ничего нет.
Друзья замолчали. Харвиг вдруг вспомнил, как он лежал с открытым ртом на полу, а к нему подбиралась викария.
–Никому этого не пожелаю. Даже ему.
–Есть дела поважнее… – поднял голову ворон. – Почему Клам-Рух допустил, чтобы викар-рия загадала желание?
На это у них не нашлось ответа. Друзья пожелали друг другу спокойного сна и разошлись по своим покоям.
А утром Анкирох встретил их беззаботным весельем. Разодетые придворные прогуливались по залам. С хоров Небесного Света лилась приятная музыка. В Трапезном зале на столах красовались серебряные приборы. Манхуры прыгали вокруг них и безобразничали сверх всякой меры. Дети вернулись в покои и облачились в праздничную одежду.
В Трапезном зале Глери кинулся изучать надписи на мушизах.
– Это же те самые блюда, что и на трёхсотлетие земель! – радостно сообщил он.
Друзья потянули руки к кувшинам.
Часом позже, когда завтрак закончился, они отправились проведать Пушинку. Гвийон оставил друзей, решив слетать в город.
Как и ожидалось, малышка была шустра и очень игрива.
– Значит, все эти дни манхуры опасались викарии. – заключил Глери.
–Странно… – сказал Харвиг. – Почему Айфе не почувствовала её?
–Ничего странного. – возразила Кибаль. – У Айфе дар жизни. Чтобы заметить викарию было нужно другое.
–О чём ты?
–О даре мысли, сознания. Помимо Имрода им обладала Иргал.
–Что же это за тварь такая, викария? – спросил Глери.
–Я кое-что выяснила… – сказала отрочица.
Харвиг шутливо подкатил глаза к небу и Кибаль сердито нахмурила брови:
–Будешь дразниться, ничего не скажу.
–Прекрати! – вступилась за неё Телери. – Рассказывай, Кибаль, нам всем интересно.
–Ну ладно… Если коротко, это мыслящий паразит. Забравшись в тело, она подчиняет жертву себе, питаясь её знаниями, навыками и памятью. Ей не подвластна лишь речь. Но соэмам доводилось в одной из земель с ними общаться мыслями.
–А если она покидает тело?
–То оставляет его «пустым». Что и произошло с Каюлом и Дервингом.
–А записка? – напомнил Харвиг. – Отчего столько ошибок?
–Викария не до конца овладела Дервингом… Наверное, у них не было под рукой чернил, поэтому пришлось писать его кровью.
Пушинка спрыгнула с колен Телери и набросилась на башмак Глери.
–Где же все эти дни прятался Дервинг? – спросил он.