— Черт побери! — вырвалось у него.
— Темным-темно.
— Но передние фары точно горели.
— Да-а…
Уле-Иккала крепче сжал руль, не зная, как поступить. Он не любил вмешиваться в дорожные происшествия, они всегда вызывали в нем досаду, но, с другой стороны, деликатное «да-а», произнесенное Мальчиком, показалось ему злорадным и возмутило своей язвительностью. А ведь эти мальчики никогда ничего сами не замечают, вечно приходится указывать им в нужную сторону и кричать: «Глянь-ка вон туда! Смотри же!» Только после этого они начинают что-то соображать. Уле-Иккала потер подбородок и почти почувствовал на языке вкус кофе. Но тут он вспомнил, как кто-то учил его, что нельзя душить инициативу молодых констеблей в зародыше, надо иной раз прислушаться и к их предложениям.
— Поедем поглядим, горят у него передние фары или нет, — обернулся он к Мальчику. — Тот, кто ошибся, платит за кофе. О’кей?
Мальчик кивнул. Уле-Иккала подал метров на сто назад и спустился на Окружную дорогу. Автобус ушел вперед и только чуть виднелся вдали.
— Почему они так покрасили свою машину? По-моему, это просто кощунство.
— Может, она принадлежит какому-нибудь ансамблю или наркоманам. Может, тут пахнет наркобизнесом.
— Да, пожалуй.
«Транзит» нагонял автобус. В нем, похоже, имелись и другие неполадки, не только с задними фарами: за ним тянулась черная туча газа, и шел он зигзагами, то и дело поднимая в воздух песок с обочины.
— Да шофер просто в стельку пьян! — хихикнул Мальчик.
— Погоди-ка. Узнай по рации его регистрационный номер. Потом возьми жезл автоинспектора и приготовься играть его роль.
До автобуса оставалось метров тридцать. Мальчик схватил микрофон.
— Управление, слышите группу три-четыре-четыре?
— Не кричи так, — не разжимая губ, сказал Уле-Иккала. — И не держи микрофон близко у рта.
— Управление! Вызывает три-четыре-четыре.
— Управление слушает.
— Нужна проверка водительских прав. Номер: Ульрих-Хейкки-Ева-восемь-семь. Автобус, бело-синего цвета. Марки не различить…
— Ульрих-Хейкки-Ева-восемь-семь. Одну минутку.
Радио умолкло. Уле-Иккала представил себе, как дежурный Управления склонился над пультом и набрал номер — через секунду на экране появился ответ, дежурный поднес микрофон к губам и нажал на тумблер.
— Три-четыре-четыре, говорит Управление. Номер не перепутан? Компьютер выдает, что это микроавтобус, который давно миновал зрелый возраст и изъят из картотеки.
— Номер верный. Это автобус.
— И что, он движется? Или стоит?
— Идет перед нами… качается… водитель точно под мухой. Что нам делать?
— Разве можно так спрашивать?! — охнул Уле-Иккала. — Нас же засмеют. Мы его остановим.
— По дружбе можем посоветовать: попытайтесь остановить. Помощь нужна?
— Скажи — нет!
— Не нужна. Мы остановим…
— Хорошо, Мальчик, хорошо.
Автобус увеличил скорость. Она приближалась к семидесяти. Водитель их, очевидно, увидел, но не догадывался, голубчик, что́ его ожидает. Уле-Иккала нажал на одну из кнопок нижнего ряда на пульте управления — кнопку, напоминающую маленький гриб, — воронкообразную лисичку.
— Открой окно и выставь жезл, — велел он Мальчику. — Поглядим, как они прореагируют. Обычно начинают дергаться…
Мальчик опустил стекло. Ночь влетела в машину бензиновой вонью и скрежетом колес. Уле-Иккала до упора нажал на сигнал. Хвост автобуса вспыхнул синевой. Сигнал завыл — сразу изо всей силы: «Тиа-тиа-тиа!»
Уле-Иккала перебросил машину на левую сторону дороги и начал прибавлять скорость. Мальчик сжимал в побелевших пальцах надпись: ПОЛИЦИЯ. Но водитель автобуса и не подумал останавливаться — он так нажимал на газ, что дорога окуталась густым шлейфом дыма, словно из заводской трубы. Потом автобус пошел почти наперерез им.
— Осторожно! — крикнул Уле-Иккала; он притормозил, едва не оказавшись в кювете. — Надо же…
И снова им пришлось пристроиться в хвост автобусу. Машины гудели, следуя друг за другом. Сигнальные огни «транзита» ярко отражались в задних стеклах автобуса, сирена ревела до одури. Уле-Иккала незаметно для себя покачивался, будто скакал на лошади. Сердце у него колотилось: недаром он терпеть не мог дорожных происшествий. Мальчик, конечно, станет потом рассказывать другим молокососам, что он на новом «транзите» не мог догнать старую рухлядь. Он снова попытался поравняться с автобусом — но опять получилось то же. И только тут Уле-Иккала сообразил, что надо остерегаться и другого: автобус может неожиданно остановиться, и тогда они обязательно в него врежутся. В целях безопасности Уле-Иккала стал решительно увеличивать расстояние между ними.