Мы открываем банки, вставляем кассету в магнитофон, выкручиваем громкость на полную и едем. У светофора на Регент-роуд мы останавливаемся. Оу, впереди полицейская машина.
Полицейская машина! А у нас, господи Иисусе, при себе наркоты больше, чем в больнице «Хоуп». А я ещё и в стельку пьяный.
«Спокойно, всё в порядке», — говорит водитель. Но когда зажигается зелёный, он не едет вперёд. Он дальтоник и именно из-за этого так дёргается.
Внезапно копы стартуют за нами. Всё кончено. Нас вытаскивают из машины, водителя уводят. И как же мы попадём домой?
Один из копов поворачивается ко мне и спрашивает: «Вы Питер Хук из New Order?»
«Зашибись, он наш фанат», — думаю я.
Я улыбаюсь, смотрю ему в глаза и говорю, что это я. «Не подбросите до Солфорда, офицер?»
«Иди на фиг, мне всегда больше нравились The Smiths», — отвечает он.
Нас оставили добираться до дома пешком. Сегодня заночую у Твинни, а в одиннадцать уже буду пить первую пинту в Swan. Сгинь, тоска!
Прекрасная ночь.
1980. «Если вы любите Deep Purple, вам точно понравятся эти ребята»
По барам и пабам я хожу с пятнадцати лет, с 1971 года. Тогда паспортов не спрашивали, и если ты выглядел достаточно высоким (более пяти футов), то тебя без проблем обслуживали. Первым баром, в котором я побывал, был Church, находящийся в Солфорде. Мы ходили туда с Терри Мейсоном, моим старым школьным приятелем, которого я знал с восьми лет и которому довелось некоторое время побыть менеджером Joy Division.
Мы тогда были сьюдхедами (постскинхедовская субкультура). Я пришёл в бар и, дрожа от страха, заказал пинту пива.
«Вам горькое или помягче?»
«Нет, просто пива».
Хрен знает, что он мне налил, но я убрался в сопли с одной пинты. Выйдя из бара, я поскользнулся и упал на кучу собачьего дерьма, что стало отличным началом моей дружбы с алкоголем. Между прочим, весьма символично: начинаешь пить — будешь в дерьме, ха-ха!
С Бернардом Саммером я познакомился еще в школе. Мы стали лучшими друзьями и оставались таковыми многие годы. После окончания школы я работал в Манчестерской ратуше. Именно там я исполнил свой первый ди-джей-сет: ставил музыку во время празднования Рождества сотрудниками нотариального отдела ратуши в 1975 году. Просто не верится!
Мы с Барни ходили во все клубы Манчестера. Обычно публика состояла из девочек в туфлях на каблуках и юношей в белых рубашках и пиджаках. Для нас эта публика была одета слишком цивильно. К 1977 году панк-рок уже существовал, но играли его только на отдельных концертах, после которых жизнь возвращалась в прежнее русло. Ребятам вроде нас было некуда пойти и продемонстрировать свой внешний вид, — не было регулярных мероприятий. Мы нуждались в Хасиенде даже тогда. Идеи по поводу клуба зародились именно в то время.
После концерта Sex Pistols в Lesser Free Trade Hall в 1976 году мы с Барни создали группу. Сначала она называлась Warsaw, а затем — Joy Division. В том составе я играл на басу, Барни — на гитаре, а Йен Кёртис пел. После двух неудачных попыток мы нашли барабанщика Стива Морриса. Он откликнулся на объявление, которое я разместил в музыкальном магазине в Маклсфилде.
Будучи группой, мы уже могли посещать разные мероприятия и играть там в своё удовольствие. Нам это очень нравилось, но всё равно клубная музыка Манчестера нас не устраивала. Моим любимым местом в то время был клуб Rafters. Барни, Терри и я ходили туда на концерты, которые устраивала контора Мартина Хэннета Music Force. Сам он играл на басу в группе Greasy Bear и совместно с парнем по имени Алан Уайз владел концертным агентством в Манчестере. Мартин имел незаслуженную репутацию самого быстрого промоутера в северной части Англии из-за своей привычки быстро удирать с деньгами, ха-ха! Совместно с Аланом Эразмусом (местным актёром и менеджером группы) он устраивал концерты по всему городу. Карьера Мартина началась именно тогда, ещё до того, как он стал продюсировать альбомы Joy Division.
Потом Алан Эразмус совместно с представителем Granada TV Тони Уилсоном занялся организацией клубных концертов, которые проходили под названием «the Factory». На этих концертах выступали и Joy Division.
Клубный концерт от Factory был проведён в заведении на восемьсот человек в клубе Russel, в Халме, или, если верить неразборчивой надписи на постере легендарного дизайнера Питера Сэвилла, «в клубе Russell, Ройс-роуд, Мосс-Сайд». На первом концерте выступали The Durutti Column и Jilted John. Joy Division впервые играли девятого июня этого же года, а на следующих концертах выступали Игги Поп и UB40, что говорило о высоком статусе мероприятий. Позднее в этом же году Factory Records выпустили четырёхтрековый миньон под названием «A Factory Sampler», cnpoдюсированный в основном Мартином Хэннетом, который стал известен благодаря продюсированию ключевого миньона группы Buzzcocks «Spiral Scratch». На записи были треки от Joy Division, The Durutti Column, Джона Дауи и Cabaret Voltaire. В каталоге запись значилась под инициалами FAC 02 (номер FAC 01 был по настоянию Питера Сэвилла задним числом закреплён за постером, что положило начало своеобразной системе каталогизации). В доме Алана Эразмуса по адресу Палатин-роуд, 86, в Манчестере на первом этаже была создана контора Factory Records, состоящая из Эразмуса, Тони Уилсона и Сэвилла. В течение первого же года существования в качестве партнёров к конторе присоединились Греттон и штатный продюсер Мартин Хэннет.