Зима, скучная зима, когда кабальерос даже на охоту выезжают редко, длилась и длилась. Наконец перевалила за середину и поплелась к концу.
В это мертвое время сеньор, видать, тоже скучал. Часто проводил время с вассалами в пиршественной зале, играл с Диего в шахматы в своих покоях. С Хасинто тоже пробовал, но все время побеждал, поэтому, видимо, потерял интерес.
Нередко в сеньорскую опочивальню захаживала хорошенькая служанка Ньеве, а потом долго не выходила. Что там происходит, за закрытыми дверьми, догадаться было несложно. В голове рисовались волнующие картинки одна другой стыднее, а затем пронзала быстрая, как молния, мысль: Марита! Как мог де Лара забыть о ней? Как он смеет грешить с блудницей? Хасинто никогда так не сделает. Он навсегда сохранит верность избраннице!
В начале весны, после воскресной службы дон Иньиго пригласил его к себе. Любопытно: зачем он понадобился сеньору в такое позднее время? Ладно, чем гадать, лучше поскорее явиться и спросить.
Опочивальня сеньора была ярко освещена. Лампы — Хасинто насчитал шесть, — стояли на столе и висели над ним. Каминное пламя не просто горело, а яростно полыхало. Даже неизбывная в зимнее время промозглая сырость как будто слегка отступила.
Дон Иньиго, закутавшись в шерстяной плащ и привалившись к стене, сидел на широком табурете и смотрел на огонь. Медленно оторвал от него взгляд и перевел на Хасинто.
— Ты же читать умеешь.
Он спрашивает или утверждает? Хотя неважно.
— Да, сеньор.
— Тогда будь любезен, прочти, — он кивнул на лежащую на столе книгу. Странно, что Хасинто сразу не обратил на нее внимания. Видимо, потому что темно-серая обложка терялась на поверхности стола, сливаясь с ней. — Один добрый вассал подарил мне эту рукопись. Сказал, в ней про Эль Сида. Так прочтешь?
— Конечно, сеньор.
Как дон Иньиго мог сомневаться? Разумеется, Хасинто прочтет. Во-первых, интересно: до сих пор он лишь слышал песнь о Кампеодоре, но ни разу не читал, даже не знал, что его история записана. Во-вторых, приятно, что книжные знания наконец-то пригодились.
Он подошел к столу, открыл рукопись и начал читать. От пергамента слегка пахло чернилами, а в верхнем левом углу страниц вились яркие, пока не выцветшие узоры. Похоже, книга свежая, переписчик недавно закончил работу. Воистину добрый подарок преподнес тот вассал!
Хасинто с трепетом перелистнул очередную страницу.
Такое ощущение, будто дон Иньиго даже не слушает: смотрит отстраненным взглядом в стену, рассеянным движением потирает ноготь на указательном пальце. Конечно, историю Руя Диаса все знают, причем во множестве вариаций. Может, поэтому сеньору не очень интересно. Но тогда мог бы попросить, и Хасинто прочел бы что-нибудь другое. Овидия, например.
— Чинто? Что-то не так? Ты вдруг замолчал.
Да, он и впрямь замолчал… Сам не заметил. Зато теперь понятно: сеньор все-таки слушает.
— Все хорошо, дон Иньиго. Извините, — пробормотал Хасинто и снова впился взглядом в строчки, стараясь произносить их с выражением.
Читал он долго. Может, уже полночь минула. В горле першило и немудрено.
Он кашлянул, и дон Иньиго указал на маленький кувшин на столе.
— Вот, глотни сидра.
Хасинто с удовольствием подчинился.
— Устал? — спросил сеньор.
— Нет. Ничуть, — соврал он.
— Ладно. Тогда, скажем, я устал. Можете идти. Оставьте все здесь. Завтра продолжим. И да — спасибо. Вы хорошо читаете, и голос у вас хороший.
— Благодарю, сеньор.
Хасинто припал к его руке, попрощался и вышел за дверь.
С того дня вечерние чтения повторялись еще три раза. До окончания песни о Сиде оставалось совсем немного. Но, может, потом де Лара попросит еще что-нибудь почитать? Хорошо бы! И сеньор доволен, и самому интересно. А то вечно либо времени на книги не хватало, либо слишком уставал, чтобы еще и в буквы вглядываться.