Слова, что произносили ее губы, также словно принадлежали двум разным личностям.
Безумный и яростный голос кричал:
– Зачем вы держите меня! Отпустите! Вы должны сдохнуть! Вы все должны сдохнуть! Проклятье!
Другой, мягкий и беспомощный, просил:
– Старший брат, это ты... Это же ты? Пожалуйста. Спаси меня! Я не хочу причинять людям боль. Умоляю...
После этого в гробу надолго стало тихо.
К этому времени духовная сила Чу Ваньнина достигла предела, и он больше не мог помочь ей, однако все равно подошел к гробу и, коснувшись лба девушки, спросил:
– Кто ты?
Она медленно открыла глаза, в которых все еще сиял алый демонический огонь.
– Плохо дело, – беззвучно произнес Ли Усинь, но когда он собрался атаковать, удар золотой молнии преградил ему путь.
– Чу Ваньнин, вы..!
Чу Ваньнин игнорировал его, не сводя глаз с хрупкой девушки, которая медленно поднялась и села в гробу.
Хотя ее глаза все еще были кроваво-красными, в них больше не было жажды убийства:
– Я – наложница Ло Сяньсянь, – тихо сказала она.
Услышав такой ответ, Чу Ваньнин, наконец, вздохнул с облегчением. Он смежил веки, и его душа растворилась в воздухе.
Через какое-то время мужчина в руках Мо Жаня пошевелился. Юноша выпустил его из крепких объятий, помог прислониться к колонне, а сам опустился на колено перед ним:
– Учитель, вы вернулись?
На какое-то время Чу Ваньнин потерял ориентацию в пространстве. Потребовалось время, чтобы он смог сфокусировать взгляд на Мо Жане.
Душа без тела расходует духовную энергию намного быстрее, а его духовное ядро было слишком хрупким и слабым, чтобы он мог быстро восстановить силы. Поэтому, вернувшись в тело, Чу Ваньнин выглядел даже хуже, чем в то время, когда был призраком.
– Хм... – Чу Ваньнин вздохнул, затем, опираясь на колонну, с трудом встал и сделал шаг к Ло Сяньсянь.
Ло Сяньсянь, открыв рот, ошеломленно посмотрела на него снизу вверх и спросила:
– Старший брат, почему я здесь? Что случилось?
– Не нужно лишних слов, – хотя Чу Ваньнин был слаб, он сразу перешел к делу. – Скажи мне, кто создал для тебя это тело? Это очень важно, ты помнишь?
– Я...
Чу Ваньнин ждал, напряженно впившись пальцами в камень колонны и не сводя с нее пристального взгляда.
– Не очень ясно... Только смутный образ... это человек... он....
– Подумай еще раз! – вмешался взволнованный Сюэ Мэн.
– В то время я была не в себе и не могла ясно видеть его лицо, но слышала его голос с северным акцентом. Кажется, что... кажется... Ах! – вдруг испуганно вскрикнула она. – Теперь я вспомнила! Это был он! Это он! Мандарины! Он украл мандарины!
– Какие еще, к черту, мандарины? Бред какой-то… – пробормотал Сюэ Мэн.
Но Чу Ваньнин сразу все понял. Она говорила о сумасшедшем, срубившем мандариновое дерево, которого Ло Сяньсянь встретила в детстве!
«В Линьи есть великий герой, в двадцать сердцем уже мертвец...»
О ком он говорил?... Подразумевался ли под Линьи орден Жуфэн?
– Это...
Вдруг небеса расколол удар грома, и клетки на доске для вэйци, в которую превратился город Цайде, окрасились алым.
Сюэ Чжэнъюн закричал:
– Дело плохо! Посмотрите на гробы. Кажется, эта доска для Вэйци Чжэньлун пытается помочь трупам вырваться!
На город Цайде обрушилась песчаная буря, которая наполнила воздух камнями, дымом и пылью. Заклинатели встали в круг так, чтобы прикрывать спины друг друга, и ощетинились мечами.
Чу Ваньнин помрачнел и повернулся к Ло Сяньсянь:
– Иди! В твоем теле белый камень, который оставил тот человек. Я лишил его возможности контролировать твое тело, но тебе нужно спешить. Немедленно уходи! Скорее покинь этот смертный мир и отправляйся на реинкарнацию. Не задерживайся в Призрачном Царстве, сразу же входи в круг перерождений.
С этим словами он приложил светящуюся золотым светом руку к сердцу Ло Сяньсянь.
Возможно потому, что его духовная сила была очень слаба, он не смог нащупать белый камень Вэйци Чжэньлун.
Чу Ваньнин вдруг почувствовал, как по спине пробежал холодок. Почти инстинктивно он ощутил приближающуюся опасность и крикнул Ло Сяньсянь:
– Уходи!
Но было уже слишком поздно.
– Ах! – пронзительно закричала Ло Сяньсянь, когда кроваво-алая молния, вырвавшаяся из центра шахматной доски Вэйци Чжэньлун, расколола ее тело, созданное из ивовой лозы.