— Я, как и ты, не хочу об это говорить.
Между нами, снова воцаряется тишина, в течение которой я сражаюсь за то, чтобы вернуть себе равновесие. Для чего ему нужно было все портить? Он ведь прекрасно понимает, что то, что мы сделали — плохо по отношению к Джексону. Не нужно было соглашаться сюда приезжать. Могли бы встретиться в кафе за чашкой кофе и побеседовать как друзья.
— Ты снова много думаешь, — ровный голос Тэхёна вклинивается в мое негодование, рука ложится на мое голое колено, простреливая нервы горячими искрами. — Не надо.
Я перехватываю его ладонь, когда она скользит выше, вверх по ноге, и, нахмурившись, кручу головой.
— Ничего не будет, Тэхён.
Но он, будто меня не слыша, придвигается ближе и по-хозяйски сжимает талию. Его губы находят мои, пальцы собирают в кулак подол платья и тянут вверх.
— Не надо, — я задыхаюсь под давлением его рта, тону в его запахе, чувствуя, как возведенная оборона предательски слабеет. Моя тело плавится под ним как свечной воск, и даже если разум и язык говорят «нет», то оно дрожит, а между ног становится жарко и влажно.
Я не успеваю понять, как оказываюсь лежать на покрывале, а рука Тэхёна проникает ко мне в белье. Находит клитор и гладит его, и всего пары таких касаний хватает для того, чтобы меня сразило желанием, а ноги раскрылись навстречу ему. Я хочу, чтобы он продолжал, потому что уже близка к оргазму. То, что Джексону не часто удавалось из меня извлечь, Тэхёну удается достичь за какие-то секунды.
Его лицо совсем близко к моему, он смотрит мне в глаза, эрекция прижата к бедру, губы шевелятся напротив моих.
— Хочу, чтобы ты кончила, и мы могли продолжить. Мне нравится смотреть на твое лицо в этот момент.
Он не пытается войти внутрь, продолжая ласкать меня снаружи — его пальцы влажные и так умело скользят по моей плоти, постепенно ускоряя темп, что у меня не остается ни единого шанса. Наш зрительный контакт пропадает, глаза закрываются, бедра подбрасывает вверх, пока я содрогаюсь в спазмах обрушившегося на меня наслаждения.
Как пациент, не отошедший от наркоза, сквозь туманную пелену я чувствую, как Тэхён стаскивает с меня платье. Я пытаюсь возражать, потому что мы на пляже, где нас могут увидеть, но его охрипший голос мои возражения гасит.
— Ты нужна мне голой.
Его губы накрывают мою грудь, сжимая соски, касаясь из языком, руки трогают бедра, живот, плечи, и я вновь воскресаю, наполняясь желанием принять его в себя.
— Презерватив… — я шепчу ему в подбородок, ощущая как его член прижимается к моему входу.
— Я не хочу пользоваться им с тобой.
— Я не принимаю таблетки больше месяца. Это небезопасно.
Тело Тэхёна замирает на мне на нескольких секунд, после чего он, будто сдавшись, отстраняется, чтобы достать презерватив из кармана джинсов.
Мой полувскрик-полустон от вторжения разбивается о берег вместе с шумом волн. Я впервые занимаюсь сексом в общественном месте, и до этого дня даже подумать не могла, что это когда-нибудь произойдет. Должно быть стыдно, но стыда нет. Как и в прошлый раз он задавлен близостью Тэхёна. Рядом с ним все, что я раньше считала недостойным, обретает новый привлекательный смысл.
Он обхватывает мою талию и переворачивает нас, так что теперь я сижу на нем сверху. Его взгляд обволакивает мое тело, член давит изнутри сильнее, так что я физически ощущаю, как внутренности поджимаются. Тэхён не ждет, что я буду двигаться сама: его руки придерживают мои бедра, и приподняв, опускают вниз. Моя грудь подскакивает в такт движениям и в животе с каждой секундой полыхает сильнее оттого, как он на меня смотрит. Сейчас он целиком растворен во мне, а я в нем.
От звука мужских голосов, долетевших с порывами ветра, меня парализует. Дыхание стынет в легких, пока я вглядываюсь в темноту, из которой через несколько секунд материализуются два силуэта. Это двое парней. И судя по тому, что они замолчали и остановились, нас заметили.
— Тэхён… — мой голос начинает дрожать от паники. — Там двое мужчин. Они на нас смотрят.
Тяжело дыша, Тэхён вновь перекатывает меня на спину, закрывая собой, но вместо того, чтобы выйти или попытаться прикрыться, глубоко толкается в меня.
— Плевать на них. Пусть смотрят.
Я не успеваю проглотить стон и вцепляюсь пальцами ему в плечи.
— Ты с ума сошел? Они же могут подойти, или…
— Если подойдут — я их убью.
Думать и возражать нужно, но не получается, потому что его тело на мне тяжелое, и потому что с каждой секундой он ускоряет темп. То, что наблюдатели еще рядом я знаю по звукам голосов. Меня разрывает от смешанных ощущений — горячего, бьющего за край вожделения, которым объят каждый дюйм моей кожи, и чувства неправильности и стыда. Вместе они формируют горючую смесь, от которой меня разносит на части всего за пару минут. Свидетели, небо в точках от звезд, шум волн, мысли — все исчезает. Только Тэхён никуда не уходит: он прикусывает мою нижнюю губы и кончает вместе со мной.
Мы восстанавливаем дыхание, кажется, вечность, и по мере того, как способность соображать возвращается ко мне, я с ужасом думаю, как нам быть сейчас, если те двое все еще тут. И с облегчением слышу голос Тэхёна:
— Не волнуйся, они ушли.
========== Глава 15 ==========
— Салат со спаржей и капучино? Как обычно? — Дахён встает со стула и смотрит на меня вопросительно.
— Да, и возьми мне шоколадный круассан.
— Круассан? — усмехается Розэ, шутливо толкая меня коленом под столом. — Что-то новенькое в меню.
— Я голодна, — я машинально обвожу взглядом зал и в груди горячо екает, потому что я встречаюсь глазами с Тэхёном. Он сидит через три стола от нашего в компании двух девушек и нескольких парней. На его лице нет улыбки, но я знаю, что он улыбается. Я отвожу взгляд в сторону, чтобы не привлекать внимание Розэ, но потом не выдерживаю и смотрю на него снова. Соблазн слишком велик, воспоминания о ночи на пляже слишком свежи, а он слишком красивый.
«Хватит на меня так смотреть», — взяв в руки телефон, быстро набиваю ему сообщение.
«Мы привлекаем внимание».
«Ты тоже смотришь на меня. Я тебя хочу. Очень сильно».
Я краснею до корней волос и быстро гашу экран, как если бы кто-то мог это прочитать. В кафе работают кондиционеры, но мне все равно становится жарко и перед глазами плывут картинки того, как Тэхён сажает меня на стол, а я обхватываю его ногами.
— Капучино, салат и круассан, — Дахён опускает передо мной поднос, вырывая из смога запретных фантазий. — Джои сказала, все свежее.
Она садится напротив и начинает ковырять салат, а рядом с ней на тарелке я замечаю точно такой же круассан. Если я вдруг решу разжиреть, очевидно, что Дахён последует за мной.
— На нее жалко смотреть, — подает голос Розэ. Я и без имени знаю, о ком она говорит. О Момо. — Удивительно, что она все еще приходит сюда и не таскает обед с собой в пакете.
— Подожди еще немного — именно так она и начнет делать.
После того как студенческий комитет коллективным решением исключил Момо из членов совета, в чате университетских сплетен появились скрины слитой переписки между ней и Дахён, которая распространилась университету со скоростью смерча. Если после того, как она выбыла из моих числа моих приближенных, она стала социальным изгоем, то сейчас ее откровенно ненавидели. Люди обожают кого-то презирать, особенно когда имеют возможность это презрение безнаказанно выместить. Момо стала объектом насмешек и, как моя бывшая подруга, приняла на себя весь негатив, которые люди растили по отношению к моему лидерству. Разве я могу быть плохой, если наказала ту, кто распускала грязные сплетни об окружающих и оскорбляла тех, с кем общалась? Сплошные плюсы для меня, и куча минусов для Момо. Мысленно я поставила месяц на то, что она переведется в другой университет. В следующий раз хорошо подумает, прежде чем злословить и протыкать колеса.