Выбрать главу

Следовательно, согласно письму, во время правления Обадии в Хазарии были основаны школы, изучалась не только Библия, но также трактаты Мишны и Талмуда (классические труды раввинистического иудаизма) и используемые канторами махзоры, или молитвенные книги, большей частью палестинского раввинистического происхождения, со всем их поэтическим богатством. Все это делает очевидным, как подчеркивает автор письма, что официальной религией хазар был традиционный раввинистический иудаизм. В 60-х годах XII в. Авраам ибн Дауд в своей хронике Séfer haqabbálah подтвердил сообщение царя Иосифа в его письме к Хасдаю, что он (царь) и его народ исповедуют раввинистический иудаизм. При этом Авраам ибн Дауд добавляет: «Мы видели в Толедо некоторых из их потомков — ученых; и они сообщили нам, что их остатки были раввинистами» (sheshe'eritam al da at rabbaut)[48].

Эти заявления теперь подтверждаются Киевским письмом. Оно содержит в себе характерные идиоматические выражения традиционного еврейского благочестия, а также ряд других черт, которые позволяют включить его в круг письменных текстов раввинистического иудаизма. Оно начинается рифмованным панегириком, написанным в стиле литургического поэта из Палестины Калира (VII [?] век н. э.) и содержащим некоторые принадлежащие ему строки. Это заставляет вспомнить, что в письме царя Иосифа есть специальное упоминание о том, что в Хазарии израильские мудрецы объяснили махзоры, принятые у хазанов. В Киевском письме есть смутная отсылка (строка 3) к образу Нахшона бен Аминодава (Исход 6:23 и в других местах; см. примечание к 3 строке текста). Она исчерпывающе объясняется только ссылкой на раввинистическую литературу, где этот библейский образ возвышается до святости. В письме встречаются идиомы, характерные вообще для рекомендательных посланий любой средневековой еврейской общины. Вот они: «дарующие любовь и доброту и предоставляющие милостыню»; «стражи спасения, чей хлеб всегда доступен каждому страннику и прохожему»; «святые общины»; «он был тем, кто дает, а не тем, кто берет»; «ему была предрешена (Богом) жестокая судьба»; «мы послали его по святым общинам, чтобы они могли оказать милость ему»; «поднимите ваши глаза к небесам и поступите в соответствии с вашим добрым обычаем»; «но мы не те, кто предостерегает, а те, кто напоминает». Более того, далее используется раввинистическое выражение, обещающее возможность «вкушать плоды добродетелей в этом мире и qeren qayyemeth («основной фонд» добродетелей) в мире грядущем» (Мишна Пеа 1:1), и благочестивое выражение надежды, что Иерусалимский Храм будет скоро восстановлен и Бог в скором времени спасет Свой народ. Кроме того, текст письма подразумевает, что освобождение пленника Киевской еврейской общины является само по себе актом благочестия, предписанным раввинистическим законом и обычаем. Обращения о даровании необходимых средств являются обычным актом еврейских общин в средние века. С другой стороны, в документе нет ни единого намека на сектантские верования или исповедание. Эти факты свидетельствуют, что Киевская община, из которой исходило письмо, придерживалась практики и верований раввинистического иудаизма. В то же время географическое происхождение текста в сочетании со специфическим характером имен, наличие в письме хазарских личных и племенных имен, а также слова, написанного хазарскими тюркскими рунами, показывают, что отправители письма или их предки были прозелитами хазарского происхождения[49]. Эти факты находятся в полном соответствии с сообщениями о хазарских евреях, содержащимися в других еврейских источниках. Однако эти источники считались до настоящего времени рядом ученых подделками. Новый документ — Киевское письмо,— таким образом, подтверждает и демонстрирует подлинность других еврейских текстов, имеющих отношение к хазарским евреям. Оно также совместно с этими документами показывает, что хазарский иудаизм не замыкался в кругу правителей, но пустил корни по всей территории Хазарии, достигнув даже пограничного города Киева.

Раздел Б Омельян Прицак

5. Хазарские личные имена в киевском письме

вернуться

48

См.: Adolph Neubauer, ed., Medieval Jewish Chronicles, vol. 1 (Oxford, 1887), p. 79; Gerson Cohen, ed., The Book cf Tradition by Abraham ibn Daud (Philadelphia, 1967), p. 68. Чтение основывается на манускрипте L, первое издание. Эта фраза содержится в эпилоге работы ибн Дауда, некоторые рукописи которой в этом месте, однако, читаются she Slátám — «их вопрос», вместо she'ēlātām — «их остатки».

Коген предпочитает другое прочтение в собственном издании этого документа. She eritām приводится только при критическом рассмотрении текста. Он дает следующий перевод (там же, English section, р. 93) указанного отрывка: «Мы видели некоторых их потомков в Толедо, ученых, которые сообщили нам, что их исполнение закона подтверждает обычай раввинистов». Поскольку нет ссылки на «остатки» в таком переводе, надо принять, что выражение «их исполнение закона» означает перевод или парафразу слова she'ēlātām — «их вопрос». Однако слово she'ēlāh — «вопрос», насколько я знаю, нигде и никогда не употреблялось в еврейской литературе для обозначения исполнения законоучения. Этот термин использовался большей частью только в значении вопроса, адресованного раввинским авторитетам по поводу исполнения положений закона, сущность и точное соблюдение которых были неясны. Поэтому термин she'ēlāh совершенно здесь не подходит, если не прибегать к искусственному истолкованию его значения.

С другой стороны, слово she 'ērit — «остатки» — полностью приемлемо, особенно в контексте предшествующих слов. Более литературно эта фраза может быть переведена: «Мы видели в Толедо некоторых сыновей их сыновей». Здесь ясно подразумевается остаток народа. Эго хорошо согласуется с тем фактом, что хроника ибн Дауда была закончена после 1160 года. В это время, как можно с полным основанием предположить, существовали остатки хазарских евреев, все еще носящих отличительные черты своего происхождения и помнящих о нем. Однако перевод Когена делает этот отрывок весьма подозрительным в смысле его исторической достоверности. Возможно, поэтому он помещает его в скобки.

*B русской летописи хазары упомянуты в последний раз под 1079 г. (события в Тмутаракани — ПВЛ. Т. 1. С. 135). Последние известия о «дербентских хазарах» на Северном Кавказе относятся к 70-м гг. XII в. (см. Артамонов М. И. История хазар. Л., 1962. С. 443–45).

вернуться

49

Cм. ниже относительно гипотезы А. Н. Торпусмана о славянском происхождении имен некоторых прозелитов.