Однако в других случаях поляне соотносятся не с древлянами, а с двумя другими группами: северянами и вятичами. Это встречается впервые в 6367/859 г. н. э., когда описывается раздел сфер влияния Восточной Европы между варягами и хазарами[123]:
«...Α козари имаху [дань] на полянѣх, и на сѣверѣх, и на вятичѣх, имаху по бѣлѣ и вѣверицѣ от дыма».
Следует подчеркнуть, что поляне должны были бы платить хазарам, как сказано в ПВЛ, другую дань: «от дыма мечь»[124]. Однако из сказания (написанного как литературное произведение) можно Сделать вывод, что здесь мы встречаемся не с Полянской, а с русской традицией.
Меч играл выдающуюся роль у руси (об этом сообщают арабские географические описания). Кроме того, конец сказания ясно показывает его русское происхождение[125]:
«Тако и си [египтяне] владѣша, а послѣже самѣми владѣють [благодаря Моисею]; яко же и бысть:
володѣють 60 козары русьскии князи и до днешного дне».
Это место в ПВЛ (год 6367/859 н. э.) является результатом вымысла автора. Параллельный текст в ПС[126] показывает, что беличьи шкурки собирались в качестве дани не хазарами на юге Восточной Европы (где это животное не водится)[127], а варягами в Северной Европе. Таким образом, утверждение автора о том, что поляне платили дань хазарам, является позднейшей гипотезой редактора ПВЛ.
Второй случай, когда поляне не упомянуты в связи с древлянами,— древний перечень политических объединений Восточной Европы, искусственно включенный летописцем в описание легендарного похода Олега против Константинополя. Там утверждается, что много участников присоединилось к армии Олега. После древлян и радимичей названы три другие группы[128]: «и поляны, и сѣверо, и вятичи».
ПВЛ указывает конкретную территорию, занимаемую поля-нами, включающую киевские холмы и леса:
(а) Поляномъ не жившимъ особѣ по горамъ симъ[129]...
(б) сѣдящая на горахъ сихъ в лѣсѣхъ[130]...
(в) В лѣсѣ на горахъ надъ рѣкою Днѣпрьскою[131].
Из этих противоречивый свидетельств (древляне с одной стороны, северяне и вятичи — с другой) явно видно, что поляне были одно время соседями северян и вятичей, а затем соседями древлян. Очевидно, что они стали соседями древлян только после того, как поляне поселились в Киеве.
Этимология наименования поли(ан -е), данная автором ПВЛ, показывает, что в древней Руси оно воспринималось как связанное со словом «поле» (степь);
«Полями же прозвани быши, зане в поли сѣдяху»[132].
Должно быть, это произошло до их прихода в Киев, поскольку в его окрестностях нет степей, только холмы и леса[133][134].
Степь была лишь к востоку от Киева, на левом берегу Днепра.
Пока что мы можем сделать следующие выводы:
1. Наименование «поляне» одновременно с именем «русь», но раздельно от него, упомянуто в ПВЛ только в 944 г. Позднее оно не встречается, поскольку при жизни автора ПВЛ была уже официально признана политическая идентичность полян и руси[135].
2. Поляне не платили дань хазарам. Два противоречивых сказания об этой дани являются, очевидно, плодом вымысла летописца.
3. Поляне пришли в Киев из поля, то есть с левого берега, из степи, где они были соседями вятичей и северян[136].
Изучая удивительно долгую и трудную борьбу между поляна-ми с одной стороны и древлянами, уличами и прочими с другой, Валодимир Пархоменко писал: «такая яростная борьба могла иметь место только среди племен, которые борются за контроль над одной и той же территорией; она вызывается вытеснением коренного населения пришельцами»[137].
По его мнению, Киев был расположен на древлянской территории[138][139]. В поддержку своей теории он цитирует манускрипт XVII в.:
«Тогда наченше Кия и дружину его намовати древляне [убеж-дали остаться здесь]. И в то время Кий с дружиной своею сотвор себе градец мал Киевец. И нача слыти Перво-Киев»[140].
С. М. Середонин[141] и позднее Пархоменко[142] подчеркивали важный факт: правители Киева во второй половине X в. как опору своей власти рассматривали только левый берег Днепра. Правый берег, к югу от города Киева, оставался им враждебен. Это ясно видно из описания первого нападения печенегов на Киев:[143]
127
Беличьи шкурки были традиционным платежным средством у славян, которое описано и автором XII в. Абу Хамидом ал-Гарнати: по-видимому, арабский путешественник видел эти шкурки на Оке [см. Путешествие Абу Хамида ал-Гарнати в Центральную и Восточную Европу (1131–1153 гг.), публикация О. Г. Большакова и А. Л. Монгайта. М., 1971. С. 35, ПО и сл.], в прежней земле вятичей, которые перечислены в ПВЛ как хазарские данники наряду с полянами, северянами и радимичами. Дело, однако, не только в том, что белка водится повсеместно в лесах Восточной Европы, и ее шкурки могли использоваться в качестве «денег». Существеннее, что древнерусское предание о хазарской дани с полян (меч от дыма) есть и в Повести временных лет, и в Новгородской летописи — значит, оно восходит к Начальному своду. Таким образом, невозможно объявить хазарскую дань с полян «позднейшей гипотезой редактора ПВЛ».
129
ПВЛ 1, стр. 11. Противоречивая проблема «лесов» и «холмов», где предположительно жили поляне, обсуждается в томе 4 моей книги
134
Предлагаемое отождествление «поля» со степью игнорирует контекст ПВЛ. «Полем» называли не только степь, но и просто ровное, открытое место — «поле вне града» Киева упомянуто в ПВЛ под 1036 г. Полем называлась и пашня (см. Словарь русского языка ХІ–ХVІІ вв. Вып. 16. М., 1990. С. 204–205). Из контекста ПВЛ явствует, что под «полем», где жили поляне, следует понимать безлесую местность, в противоположность лесам, где «звериным образом» жили древляне.
135
Идентичность полян и руси отмечена Нестором в комментарии к «Сказанию о преложении книг»: «поляне яже ныне зовомая русь» (ПВЛ. С. 21); этот комментарий летописца начала XII в., однако, не объясняет, почему поляне исчезают со страниц летописи после 944 г.
136
ПВЛ (С. 11) вполне определенно сообщает о том, что поляне пришли на Днепр в общей волне славянского расселения с Дуная.
137
B. Пархоменко,
139
Киев располагался на самом «стыке» славянских культур — древлянской (типа Луки Райковецкой) и северянской (роменской); в VIII–IX вв. территория киевского правобережья тяготела к левобережной волынцевской культуре, сочетающей черты северянской роменской и кочевнической сал-товской культур (см. Петрухин В. Я. Славяне, варяги и хазары на юге Руси. К проблеме формирования территории Древнерусского государства // Древнейшие государства Восточной Европы. 1992–1993. М., 1995. С. 117–125). В одной из недавних работ волынцевская культура приписывается полянам (Петрашенко В. О. До проблеми археологічноі інтерпретацïі літописних полян // Старожитності Русі-Украіни. Киïв, 1994. С. 181–187).
143
Вторым по важности центром княжеского домена в Среднем Поднепровье после столицы — Киева был северянский Чернигов на левобережье Днепра: оттуда пришел на выручку осажденным в 968 г. киевлянам воевода Претич, отогнавший печенегов (ср. Насонов А. Н.