Очевидно, что форма записи в еврейском документе отражает подлинную хазарскую лингвистическую среду. Принимая во внимание эти соображения, становится ясно, что форма наименования города в Киевском письме действительно относится к X в.
На основе анализа древнерусских источников можно показать[178], что Киев как город и поляне как клан основателя Кия связаны с хазарами.
Источники даже прямо называют это род хазарами: «и мы (киевляне) живем здесь и платим дань их (Кию, Щеку и Хориву) роду, хазарам».
Выше уже было показано, что как город Клев возник не ранее VIII в., а наименование Киев не встречается раньше начала X в.
Поэтому ничто не мешает нам полагать, что хорезмиец Кūуа, министр вооруженных сил Хазарии, послуживший прототипом Кия летописей, и был основателем (или строителем) Киевской крепости.
Таким образом, название Киева в его древнейшей неславянской форме с точки зрения лингвистики отражает его хорезмийское (восточноиранское) происхождение. Однако в культурном и политическом отношении оно должно быть признано хазарским (каварским и оногурским) элементом.
Среди лиц, подписавших Киевское письмо, особый интерес вызывает отец Гостяты (Gostatā) Кавар Коген (Kiabar Kōhēn). Это объясняется тем, что в его имени содержится хазарское племенное имя (Kiábar/Kabar) и еврейский почетный титул (Ааронид — Коген).
Было бы идеально, если бы удалось убедительно показать, что кавары действительно жили в Киеве и исповедовали иудейскую религию. Это могло бы подтвердить достоверность Киевского письма и дату его происхождения — начало первой половины X в.. Я верю, что историческая топонимия и археология могут дать убедительные доказательства этого. В X в. Киев состоял из трех четко разделенных топографических компонентов: Гора (холм Кия), Копырев конец и Подол[179]. Такая структура города, состоящая из трех частей, появилась неслучайно. Можно показать, что город первоначально развивался в соответствии со структурой города Средней Азии, которая сложилась к VII или VIII в. Среднеазиатские города, как правило, состояли из трех частей: (1) цитадель (по-персидски kuhenduz или аrк, по-арабски qal'a или hisār); (2) внутренний город (по-персидски šahristān, по-арабски madina) (3) коммерческий и ремесленный пригород (по-персидски birūn, по-арабски rаbаd)[180]. Первоначальными компонентами города были цитадель и внутренний город[181]. Пригороды появились несколько позднее, их возникновение в Средней Азии отмечается впервые в VIII в.[182]
В Киеве центральноазиатской модели соответствуют: (1) цитадель, Гора; (2) внутренний город, Копырев конец; и (3) пригород, Подол[183]. Археологические данные свидетельствуют, что Киевская цитадель существовала с VIII по XI в.[184][185], внутренний город появился к началу X в.[186], а пригород Подол начинает существовать по крайней мере в начале X в.[187][188]
Древнерусское слово «конец» имело специфическое значение в отношении городов раннесредневековой Восточной Европы[189]. Оно обозначало самоуправляющуюся этническую общину. В этом смысле оно соответствовало более позднему оттоманскому термину «millet»[190]. Великий Новгород (основанный примерно в 900 г. н. э.) состоял из трех таких общин. Каждая из них имела свое этническое наименование: Людин конец, Славенский конец и Неревский конец[191]. Подобно Ростову Великому (в Суздальской земле), в Киеве был только один конец. Но в то время как этническим элементом в Ростове была чудь/эстонцы[192] — (Чудской конец)[193], в Киеве первоначальная этническая община называлась Копыр (Коруг)[194]. Это наименование неславянского происхождения, и, насколько я знаю, никто не пытался расшифровать его этимологию[195].
Два этнонима, общеизвестных в хазарском государстве, имеющих аналогичную лингвистическую структуру — Säbär (Савар) и Kabar (Кавар) — встречаются также в Киевском письме. В качестве особенностей обеих форм можно указать, что средняя буква -b- (> w-) также встречается в источниках в виде -р-, а гласная второго слога имеет два варианта: широкий (-а-) и узкий (-i-/-y-/-ï [в византийско-греческом передается -ει-])[196].
178
См.
179
По археологии и топографии Киева см. П. Толочко,
180
Wilhelm Barthold (В. В. Бартольд), Turkestan down to the Mongol Invasion, 2d. ed., transl. H. A. R. Gibb (London, 1928), особенно pp. 78, 84, 100–111; В. B. Бартольд, «Персидское
183
Копырев конец впервые упоминается в летописи под 1121 г. (Ипатьевская летопись // ПСРЛ. Т. 2. Пг., 1923. Стлб. 282: ср. ниже сноску 64). Более того, в ПВЛ под 945 г. (с. 40) говорится, что тогда «на подолье не седяху людье, но на горе». Гора в. этом летописном контексте противопоставляется не Подолу, а урочищу под названием Козаре (там же. С. 39), где была Пасынча беседа, и жили варяги-христиане (ср. ниже). По данным археологии территория Подола (урочища Козаре?) застраивалась в X в., таким образом Киев имел типичную для древнерусского города топографию — укрепленный детинец на горе и посад у подножия. Говорить об изначальной трехчастной структуре Киева можно в связи с преданием о трех первоначальных поселках на киевских горах, основанных тремя легендарными братьями, но это, скорее, традиционный мотив «переселенческого сказания», а не черта исторической топографии древнерусского города. Соответственно усматривать в первоначальной топографии Киева «центральноазиатскую модель» затруднительно: Киев изначально имел характерную древнерусскую городскую культуру (см. критику построений О. Прицака с точки зрения археологии: Толочко П. И.
184
См. Π. П. Толочко и С. Р. Килиевич, «Раскопки на Старокиевской горе»,
185
См. специально о киевской цитадели — детинце: Килиевич С. Р. Детинец Киева IX — первой половины XIII веков. Киев, 1982. Городище на Старокиевской горе, возможно, существовало и в VІІ–VІІІ вв., но определенно о городском характере детинца можно говорить с X в.
186
Копырев конец был в IX в. уже укреплен; см. Π. П. Толочко и др., «Киевская экспедиция»,
187
П. П. Толочко и К. Н. Гупало, «Исследования древнекиевского Подола»,
188
Княжеский теремной двор на Старокиевской горе «вне града» — за пределами первоначального детинца — упоминается под 945 г. в ПВЛ; застройка этого киевского района также начинается в X в. (Килиевич С. Р.
189
А. В. Арциховский, «Городские концы в Древней Руси»,
190
См. Н. А. R. Gibb and Н. Bowen,
191
H. Л. Подвигина,
192
Чудью в древней Руси называли также все финно-угорские племена: финно-угорский компонент в составе населения Ростова составляла, по летописи, меря.
194
Копырев конец впервые упоминается в 1121 г.: (Ипатьевская летопись, изд. А. А. Шахматов), (ПСРЛ, т. 2, 2-е изд., СПб., 1908), кол. 286. Последний раз он упоминается в источниках в 1202 г., Лаврентьевская летопись, изд. Е. Ф. Карский (ПСРЛ, т. 1, 2-е изд.), кол. 417.
195
Ср. о «хазарской» этимологии Копырева конца: Топоров В. Н. Святость и святые. С. 286. О славянской этимологии см. Трубачев О. Н. В поисках единства. М., 1992. С. 61: Копырев сопоставляется с *киругь, рус. купырь, *коргъ — «укроп». Ср. также названия огородных орудий типа копари(ы)га, древнерусское имя Копрыя и т. п., приводимые В. П. Нерознаком (Названия древнерусских городов. М., 1983. С. 92–93) в связи с названием города Копорье в Новгородской земле.