– Хлеб да соль! – Он поклонился, увидев на столе ложки и горшок с похлебкой рядом с небольшой ковригой, лежавшей, как положено, завернутой в полотенце.
– Где нам хлеб, там и вам хлеб! – пригласила его Мирава.
Пока мужчины садились, готовясь приступить к еде, она все же закончила начатый разговор:
– А когда Азар-тархан приедет…
Оба кузнеца выжидательно посмотрели на нее, и она договорила:
– Пусть бы Ярдар ему сказал, что никаких русов мы здесь и не видели, буртасы их всех перебили! И буртасам честь, и нам покой!
Хельв хрипло захохотал, даже закашлялся. Ольрад тоже усмехнулся, а сам подумал: да уж, лучше бы их и впрямь здесь в глаза не видать!
Глава 6
Желая успеть до жары, Ярдар отправился в путь совсем рано, едва выгнали стадо. Роса только сошла, и когда тропа вдоль реки нырнула в лес, свежие запахи летней зелени накрыли волной. Стук копыт, бьющих по лесной земле, гулко разносился окрест. Если есть поблизости люди, сразу поймут: едет кто-то из Тархан-городца. Весняне пахали на лошадях, но ездили на них мало, и уж точно никто не пустится в разъезды сейчас, когда доканчивают сенокос. Тархановцы тоже занимались делом: кто возил сено со своих покосов, кто, в основном старики и подростки, трудились в огородах, и Ярдар надеялся, что его исчезнвоения никто не заметит.
Пришлые русы со своим исполинским князем вчера наконец пустились в дальнейший путь. Тархановцы уже растащили брошенный ими сушняк, но дружно ворчали: попортили-де луг, ям нарыли, кострища оставили, дряни всякой накидали… Ярдар испытывал облегчение, что отделался от врагов хакан-бека так дешево, но остерегался полностью в это верить, пока Амунд с его войском не покинул пределов Веденецкой волости. Да и когда покинет… Когда все в волости узнают то, что уже знают в Тархан-городце, когда подумают и поймут все то, что здесь уже поняли… Ведь эта битва русов с хазарами – только одна голова многоглавого змея, и даже если она не укусит, то другие жить не дадут.
Но более всего Ярдара занимало иное. Появление здесь Амунда с его людьми было отголоском далеко разразившейся сокрушительной бури. По его словам, из-за Хазарского моря в низовья Итиля вернулось почти пять тысяч человек. Тысячу или больше они потеряли в столкновениях с хазарами на обратном пути, в том числе пал и старший вождь всего войска, сын киевского князя Хельги. Сын и наследник! Киевского князя здесь никогда не видели, но слышали о нем немало. Как и все русы, он пришел откуда-то с севера, из-за Варяжского моря. Каким-то образом сумел вытеснить из Киева тех варяжских князей, что пришли туда на полвека раньше, подчинили полян и древлян и даже лет сорок назад сходили успешным походом на греков. О тех вождях и о том походе в Тархан-городце знали очень хорошо – благодаря собственным дедам, которые в нем участвовали. И хотя пути Ульфаста с его прежними вождями разошлись, дошедшая сюда весть, что в Киеве сел какой-то Хельги из заморья, вызвала возмущение. Хуже того – через несколько лет стало известно, что этот Хельги взял под руку земли радимичей на Десне, до того плативших дань хазарам. Несколько лет ждали, что вот-вот хакан-бек велит собрать войско и сметет наглецов, да еще и сам Киев вновь приберет к рукам. Ждали-ждали, однако не дождались. Каган, хакан-бек и их приближенные в Итиле служили одному богу, разнородное население Хазарии – другим, между ними не было ни мира, ни согласия, и хакан-бек не решился послать свих железных всадников на самую окраину известного мира, когда они нужны были гораздо ближе. Постепенно все поверили, что в Итиле смирились с потерей радимичей… а вот теперь стало ясно, что это не так!
– Хазары обид не прощают! – со злорадным удовлетворением говорил Хастен. – Хельг этот мнил себе, что Перуна за бороду схватил, что хакан-бекам он соперник, что может у Хазарии данников отнимать и жить припеваючи! Как бы не так! Не ему с хазарами тягаться! Им такие удальцы на один зуб! Выбрали час, налетели – в пыль втоптали всех этих, киевских! Сына он лишился, без наследника остался! Вот как! Дорого ему дань от радимичей обошлась, распятнай его в бок!
Никто не спорил: месть за оскорбление и лишение данников выглядела достоверной.
– Зачем хазарам самим до Киева ходить? – посмеивался Безлет. – Они держава старая, мудрая, выждать умеют! Выждали, пока Хельги сам к ним пришел! Сына послал! А и пришел бы – нельзя и ему без хазар! Вот он теперь, в Киеве сидя, дождется добрых вестей!
Избавившись от тревоги за себя, в Тархан-городце обрадовались этой победе своих владык. Крепнущая мощь киевского князя внушала тревогу всем соседям. Иной раз даже поговаривали, как бы он, после радимичей, не пошел и на Оку с притоками, желая, мол, забрать в руки всю Славянскую реку. Случись это, Веденецкая волость оказалась бы первой на пути захватчиков. Теперь эта опасность исчезла – хазары разбили киевских русов, пал их старший вождь! День ото дня крепло ощущение большой победы Итиля над Киевом. Сам Хельги остался без наследника! Казалось, еще немного, и вся его власть рухнет, собранные земли рассеются, вернутся под власть хазар – не только радимичи и северяне, но и сами поляне.