Он стоял у штурвала – один на один со своими внутренними демонами.
Корабль плавно рассекал водную гладь – за бортом мерно плескались волны, украшенные холодными бликами ночного светила. Где-то вдали одиноко сверкнула молния.
На палубе суетились люди, но капитан, казалось, не замечал их. Зорко вглядываясь в чернильно-синий горизонт, он думал о своем.
Эмма неслышно прикрыла дверь каюты, напоминавшей маленькую, тесную комнатку для тренировок, и спустилась по лестнице. Присев на последнюю ступеньку, подняла голову вверх, любуясь звездным небом.
Лунный свет резко очертил линии ее рта, придал диковатый блеск глазам, а светлые волосы лениво мазанул седоватой краской.
Эмма думала о Генри – маленьком мальчике, который помог ей познать свою истинную суть и обрести семью. Благодаря ему она едва ли не впервые в жизни почувствовала себя по-настоящему счастливой.
Однако счастье еще надо уметь удержать.
Сердце тревожно екнуло. Эмма надеялась, что с Генри все будет в порядке... успокаивала себя этим. Они успеют и непременно спасут его. Да, иначе и быть не может.
Она обняла себя руками и поежилась, хотя ночь была теплой.
Неподвижная фигура Капитана дрогнула. Почувствовав присутствие другого человека, он слегка наклонил голову влево, краем глаза заметив девушку, примостившуюся у подножия лестницы.
Вернувшись к созерцанию морской глади, Крюк снова задумался. Теперь уже о том, что их ждет в Нетландии. Хитрый, безжалостный фанатик Пен и его верные слуги – потерянные мальчики...
Вряд ли у них хватит сил, чтобы победить.
Но надо хотя бы попытаться.
Он и не заметил, как она подошла. Лишь ощутил теплое прикосновение ее руки на своей ладони. Джонс не удивился – он уже привык к неожиданным проявлениям чувств со стороны Эммы.
Будто посылая кораблю привет, где-то вдали лениво заскрежетал гром.
– Я боюсь за Генри, – тихо произнесла Свон. – Кто знает, что с ним может случиться, пока мы доберемся.
– Не думаю, что твой сын уже мертв, – ответил Крюк в своей привычной манере, не задумываясь о том, чтобы как-то смягчить слова. – Я знаю Пена: если он и собирается замучить мальчишку до смерти, то подождет нас. Он обожает демонстрировать свое могущество широким массам.
Эмма вздрогнула и крепче сжала руку Киллиана. Она должна сделать все возможное для спасения своего сына.
– Мы найдем Генри, – решительно заявила она. – Наша семья всегда находит друг друга.
Капитан ухмыльнулся и скептически приподнял бровь.
Встретившись с ним взглядом, Эмма слабо улыбнулась – так, как это делают измученные, обессиленные люди, которые все равно продолжают надеяться.
Глядя на нее, он решил, что сделает все, что в его силах, чтобы эта надежда не погасла. Вслух же лишь язвительно заметил:
– И это говорит та, которая совсем еще недавно не желала и слышать про семейные узы, магию и прочую ерунду?
Эмма обреченно закатила глаза – он неисправим.
Однако уже в следующий миг лицо Джонса стало абсолютно серьезным.
– Ты меняешься, Свон. Хотя и не хочешь признать это.
Он снова устремил взгляд вперед. Затем тихо спросил:
– Ты ведь все еще сомневаешься, да? В своих родителях, во мне...
Эмма молчала.
Он повернулся к ней и, глядя прямо в глаза, уверенно заявил:
– А зря.
Секунду они смотрели друг на друга, а затем, не сговариваясь, синхронно отвернулись, уставившись задумчивыми взглядами в полуночное небо.
Так они и стояли – Спасительница и Пират – вместе и по разные стороны баррикад одновременно.
Люди, окружавшие их, растворились в темноте ночи – их голоса были рядом, но эти двое, казалось, вообще не замечали ничего вокруг.
Все это время она была рядом – почти касалась плечом его плеча. Киллиан украдкой глянул на руку, согретую теплом ладони Эммы.
Словно почувствовав изменения в его настроении, Свон покосилась, проследив за взглядом Джонса. Через миг их глаза встретились.
Крюк шутливо приподнял бровь и игриво подмигнул Эмме.
И вдруг, неожиданно для самой себя, она запрокинула голову и громко рассмеялась. Заинтересованная Луна выглянула из-за облачка и заблестела тысячами озорных огоньков в глазах Эммы.
Очарованный девушкой, Киллиан смотрел и не мог оторваться – это впервые он видел ее настоящей – такой живой и непосредственной.
Печать груза забот и переживаний исчезла с ее лица – морщины разгладились, усталость, уже ставшая обязательным элементом ее облика, пропала.
На несколько мгновений Свон вновь стала собой – сильной и уверенной женщиной, которая никогда не позволяет унынию брать верх.
Капитан улыбнулся.
Но, к его удивлению, Эмма тут же сникла. Волшебство растаяло.
Выражение лица Свон красноречиво свидетельствовало о переживаниях, коими она терзалась в тот миг.
Она явно чувствовала себя виноватой за то, что посмела веселиться, когда ее сыну, вероятно, угрожала опасность.
Джонс высвободил свою руку из-под ее ладони, но лишь для того, чтобы легонько приобнять ею Эмму.
Ободренная его поддержкой, она успокоилась и прильнула к Киллиану, склонив голову ему на плечо.
Корабль шел своим ходом, музыка волн убаюкивала. В объятиях Джонса Свон потихоньку задремала.
Передав управление кораблем, он бережно подхватил ее на руки и отнес в каюту. Уложив Эмму на койку, капитан невольно застыл, любуясь красотой женщины. Во сне она казалась такой хрупкой и беспомощной...
Повинуясь безотчетному желанию, он наклонился и нежно коснулся ее губ своими.
Поцелуй получился легким и длился всего пару секунд.
Он резко выпрямился и уже через миг вышел из каюты, неслышно прикрыв за собой дверь.
Киллиан вернулся за штурвал. Он снова был один.
Джонс даже не догадывался, что сразу после его ухода Свон открыла глаза и широко улыбнулась.