Кожа к коже, глаза в глаза, переплетённые пальцы, прерывистое дыхание и шёпот на ухо: отчаянно хочется верить (и знать), что происходящее между ними сейчас — настоящее. Хочется верить, что это не ради выгодных ролей в Голливуде или ночи с известным режиссёром. С каждым его движением, с каждым её судорожным вздохом всё становится слишком серьёзным. Когда Эмбер хрипло стонет его имя, что оглушительно отдаётся в ушах, Дэвид понимает, что всё это — не фальшь.
Он наклоняется и вновь целует её, они соприкасаются носами, и она, обхватывая руками его шею, улыбается.
Всё настоящее.
***
— Дэвид, вставай, ты просил тебя разбудить.
Карла открывает дверь и с удивлением замирает на пороге, смотря на пустую кровать сына. Интуиция подсказывает ей, что он не мог встать раньше неё — дома он предпочитал поваляться в постели и вставать позже обычного.
Дверь в комнату, которую занимает Эмбер, оказывается незапертой. Женщина тихо приоткрывает её, заглядывая в небольшую спальню в светлых тонах.
Она улыбается, когда видит ладонь Дэвида, по-хозяйски лежащую на бедре Эмбер, которая, видимо, во сне закинула на него ногу. И пусть они оба вчера упорно отпирались, что их отношения чисто рабочие, миссис Тарино хватило несколько внимательных взглядов, чтобы понять — их связывает нечто большее, чем просто работа.
Карла улыбается своим мыслям и закрывает за собой дверь.
В Сан-Франциско в права вступает утро.
Комментарий к Выходные
Мама Дэвида — Карла. Папа — Теодор. Он — писатель.
Пишите, как вам, о чём хотели бы ещё почитать.
========== Болезнь ==========
— Алекс!
Сидящая на диване Алекс в окружении носовых платков и таблеток что-то слабо выдаёт в ответ и заваливается на бок. Эмбер, вернувшаяся в Голливуд из Сан-Франциско полчаса назад, бросает сумку и оказывается рядом с Алекс, хватая её за плечи.
— Господи, как же плохо…
— Алекс, эй, не вздумай тут умирать! — она не знает, что ей делать: пытаться привести в чувство Алекс или же звонить и просить о помощи.
— Я в последний раз так серьёзно болела лет в десять, — Алекс приоткрывает глаза и тяжело дышит через нос. — Прости, что испортила тебе выходные, попросив приехать. Мне не к кому обратиться. Звонила Сэм, но её вообще в городе нет.
— Ничего, всё в порядке, даже не думай об этом, — Эмбер всё же вытаскивает телефон из кармана шорт и тыкает в первый номер в недавних.
— Да?
— Я знаю, что мы расстались полчаса назад, но мне срочно нужна твоя помощь, Дэвид.
***
Получившая, наконец, нормальное лечение Алекс, которая до этого думала, что всё пройдёт, а затем, когда поняла, что нет, пользовалась народными методами, начинает понимать, что произошло за эти несколько часов. Она приподнимается на диване, закутанная в одеяло, и краем уха улавливает два голоса: бодрый женский и мужской, чуть обеспокоенный.
—…Ты уверена, что всё в порядке?
— Да. Надо было, конечно, привезти Алекс к врачу раньше, но…
— Я сейчас говорю не о твоей подруге.
Дрессировщица приподнимает брови, пелена сна спадает окончательно, и она начинает прислушиваться, рассматривая стоящих возле дверей Эмбер и Дэвида.
— Мы же, вроде бы, всё выяснили.
— Ты жалеешь?
«Жалеть? О чем она должна жалеть?» — и в этот момент Алекс видит, как Эмбер улыбается, качая головой.
— Нет, я не жалею, Дэвид. Это были лучшие выходные в моей жизни. Всё было чудесно, пусть и спонтанно, и я нисколько не жалею, что согласилась.
Алекс чуть не визжит как самая преданная фанатка, когда Дэвид, наклонившись, обхватывает пальцами подбородок Эмбер, смотря ей в глаза. Она кладёт ладони ему на плечи.
— Съёмки начинаются завтра в шесть.
— Хорошо.
— Можешь приехать к семи. Сначала будем снимать сцены с Томасом.
— Это что, поблажка для любимой актрисы?
— Это тебе за то, что провела со мной выходные и успокоила сердце моей мамы.
Эмбер улыбается и приподнимается на носках. Тарино притягивает её к себе за подбородок и целует, кладя ладонь свободной руки ей на талию.
— До завтра? — Эмбер первая отстраняется, продолжая улыбаться. Дэвид усмехается.
— Чего ты улыбаешься?
— Сам Дэвид Тарино сказал мне «спасибо», да ещё и к любимым актрисам причислил. Жизнь удалась!
— Как причислил, могу и отчислить.
— Дэвид!
— До завтра, — напоследок он целует её в висок. Закрывающая за ним дверь Эмбер сияет, как новогодняя ёлка. Хочется петь, хочется открыть окно и, высунувшись в него, кричать, но стоит ей осознать, что всё это время Алекс наблюдала за ними, как Андерсон замирает.
— Так, у меня что, галлюцинации?
***
— И когда, говоришь, ваши отношения перешли в горизонтальную плоскость?
— Ничего мы не…
— Только поцелуи? Эмбер, мы в каком веке живём? Тем более, я слышала, что выходные вы провели вместе. Ворковали у него дома в Голивуде?
— Алекс!
— Здесь такие пронырливые и вездесущие папарацци, как и журналисты, но ты это по себе уже знаешь, — Алекс подпирает щеку рукой. — Думаешь, они так просто оставят эту новость, пройдут мимо, словно слепые? Так вот, спешу разочаровать — не пройдут, а ещё как вцепятся и прилепят такие подробности, что волосы станут дыбом.
— Ты меня сейчас так пугаешь?
— Я просто хочу, чтобы ты ответила себе на вопрос: «Стоит ли оно того?» Я не хочу потом видеть тебя плачущей из-за заголовков, снимков и прочего. Ты дорога мне, Эмбер, и я не хочу видеть тебя с разбитым сердцем.
— С чего ты взяла, что так всё и будет?
— Начинающая актриса и известный режиссёр — банальная история, которая и заканчивается банально, но грустно.
— Не знала, что ты обо мне такого мнения, — Эмбер чуть хмурится. — Я не собиралась афишировать то, что между нами, если ты об этом. И не собиралась использовать Дэвида для продвижения своей карьеры. Он не единственный режиссёр, у которого в Голливуде можно сниматься.
— Я не хотела тебя обидеть.
— Я знаю, но я тоже думала об этом. Журналисты навешают ярлыков, а люди и разбираться не станут. Но… Пока я хочу наслаждаться всем этим. Алекс, мне впервые было хорошо, — она подсаживается ближе и берёт Алекс за руку. — Я была с человеком, который не пытался меня изменить или начать лепить из меня ту, кем я никогда не буду. Пусть это были всего лишь выходные, но это было настоящим.
— И как ты поняла это?
— Банально, но я поняла это по его глазам.
Алекс, шмыгнув носом, заключает подругу в свои объятия, начиная поглаживать по волосам. Эмбер сползает ниже и прижимается головой к её груди.
— Я думала, такое только в кино бывает.
— Как видишь, не только. Алекс, я хотела попросить тебя не рассказывать об этом Сэм и ребятам.
— Хочешь сама сказать?
— Да.
— Окей, — Алекс продолжает гладить Эмбер по волосам и вдруг говорит: — А мы сходим с тобой в тот китайский ресторанчик? Или у тебя теперь появился парень, на которого ты променяешь подруг?
Актриса смеётся и торжественно обещает, что ни за что не предаст их женскую дружбу.
========== Холодно ==========
Обед получается зловещим. Эмбер копается вилкой в тарелке с излюбленным «Цезарем», слушая читающего новости Рэя. Эрик напротив неё не отрывает от него глаз, Бин открывает коробочку с соком, а Джессика пытается подцепить горошек вилкой.
— «Вчера вечером в Сансет-Хиллс двадцатилетняя Моника Локхарт пропала без вести. Девушка возвращалась домой с выступления в клубе, где подрабатывала певицей, но до квартиры так и не дошла». Как же это жутко, — Рэй заканчивает просматривать ленту и поднимает глаза на друзей.
— А фотография есть?
— Да. Симпатичная девушка, надеюсь, что найдут.