— Вайолет…
— Нет, ты просто скажи! — как-то совсем беззащитно проскулила Вайолет, смотря на Тейта. Он опустил взгляд.
Нет. Нетнетнет. Нет!
— Да, дорогуша, — прошипела Мэдисон. — Он спит со мной еще с того момента, как мы с ним познакомились. А это было… Ха, да почти ровно год назад!
Сердце Вайолет ухнуло куда-то вниз. Остановилось.
Я люблю тебя, Вайолет.
Ну конечно!
— Я была одной из тех людей, которым было плевать на то что он чертов психопат с кровавым прошлым, — Мэдисон будто выплюнула эти слова. — Тебе, кажется, тоже плевать. Да ведь? — язвительно спросила Монтгомери, ядовито смотря на Вайолет обиженными глазами.
— Не понимаю… — прошептала Вайолет, сжимая голову руками и безрезультатно пытаясь сдержать слезы, но они все равно вырвались. Тейт, ее Тейт… Он…
— Ах, так ты не знаешь! — громко и как-то фальшиво рассмеялась Мэдисон. Ей тоже больно. Всем больно. — Твой Тейт зверски убил шестнадцать человек.
Все. Конечная.
Комментарий к Chapter XXIII
Даа, вот такая вот вышла глава, спустя чуть больше, чем две недели. На ваш суд.
https://vk.com/photo269393223_348360543
Арт не мой, но прям до дрожи.
========== Chapter XXIV ==========
The Truth
November, 2013
Сначала Тейт испытал уже привычное ему парализующее свойство героина. Какая-то мерзкая мелодия играла по радио, и Тейт поспешил ее выключить. Не с этого хотелось начать свое дело. Хотя оно, наверное, уже начато.
Первым стал Тревор, очередной дражайший Констанс, который посягнул на невинность Эдли прямо в столовой. Нож был первым попавшимся предметом. И сначала это была артерия. Потом Тейт попал, кажется, в кость. А затем лишь неосознанные удары.
Эдли тихо заперлась в своей комнате и сделала вид, что ничего не было. Как легко все у нее было. Детская наивность и непосредственность казались Тейту чем-то волшебным.
В комнате Тейта был товар, но ему было плевать на распространение. Две дорожки быстро ушли.
А дальше как туман.
Ружье прошлого злоотчима, очередного недо-папы.
Здание школы и недоуменные взгляды.
Крики, кровь.
Заточка из-за пазухи.
Это выпускница Мари так визжала, когда ей острие в горло попало? Дорогая, а ты не такая уж и страшная, когда захлебываешься собственной кровью.
Дальше был какой-то очередной тихоня, почти такой же, каким был Тейт. Правда, у этого вряд ли черти водятся. Этому он просто засадил ружьем в челюсть. Треск был оглушительный сладкий.
Тейту было сладко. Сладко от всего этого.
Но что, если это все — лишь фантазия?..
November, 2014
— Твой драгоценнейший Тейт кокнул пятнадцать человек. А ты думала за что он в Брайерклиффе? — хмыкнула Мэдисон, наблюдая за почти безжизненным лицом Вайолет.
Пятнадцать.
Убил.
— Мне было одиноко, и плевать я хотела на то, что он социопат-убийца. Он просто красавчик, — продолжала добивать Мэдисон. — Да и он против не был…
— Заткнись! — воскликнул Тейт, отчаянно-злобно воззрившись на девушку, но та не дрогнула, а только в азарте подпрыгнула.
— Не-ет, дорогой мой, я расскажу твоей милашке о том, кто ее милый, — засмеялась Мэдисон, а по ее щекам темными дорожками туши покатились слезы. — Я покупала ему все, содержала его в Брайерклиффе. А взамен он давал мне близость.
Сначала он убил того мужика — отчима, что ли? — потом, подгоняемый героином, потопал в школу, где и расправился с остальными невинными. Он псих, а ты поверила! — кричала Мэдисон, смотря на Вайолет почти с жалостью. — Он психопат, Вайолет. Они лишены совести и жалости, — выплюнула Мэдисон, — Хорошо, что я тоже, — и ушла.
Воцарилась тишина. Вайолет все время смотрела в одну точку. В голове только одна фраза: «Нет!»
Все складывалось. И тот айпод на крыше, в котором он включал Моррисона; и привилегированное отношение; и все те слова Мэдисон и Билли…
Все складывалось.
you hurt me
А разве Билли не говорила доверять Тейту? А можно ли после этого доверять?
— Ты плачешь, — прошептал Тейт, желая коснуться Вай, но он не мог: она не позволит.
— Ты лгал, — неожиданно спокойно констатировала Вай, не прерывая зрительного контакта со стеной.
— Да. Но я…
— Ты не просто защитил честь сестры… Ты слетел с катушек, — прошипела Вайолет. — И ты не любишь меня…
— Люблю! — горячо воскликнул Тейт, хватая Вай за запястье, но та отшатнулась от него, как от огня. Слезы поволокой покрыли глаза.
— Убирайся, Тейт… — Срывающийся шепот.
— Вай…
— Уходи! Убирайся! Уходи-и!
И Тейт ушел. Он поступил так, как хотела Вай. Как говорила-что-хотела. Но что на самом деле было в ее голове?..
Тейт всегда знал, что нуждается в Вайолет больше, чем она в нем. Но прав ли он? Они нужны друг другу одинаково.
Не могут дышать друг без друга.
… слезы душили, мешая вдохнуть. Смерть, смерть без Тейта. Смерть от Тейта. Смерть от недостающего Тейта.
Неужели это? Не лезвия, не таблетки и даже не Мэри Юнис — нехватка кислорода-Тейта.
Ну-ужен.
Нет его. Нет. Ушел.
Прогнала.
Вайолет съехала пр стенке, давясь слезами.
Убирайся!
Уходи, пожалуйста, уходиостанься.
Останься.
Уходи.
… в каком-то полубреду, размазывая слезы по лицу, еле сдерживая рыдания, Вайолет выбрела из библиотеке, идя по коридору.
… Чертовы коридоры! Вечные коридоры Брайерклиффа, горите адским огнем!
А ведь один сгорел-таки.
Наверное, Вайолет родилась не под счастливой звездой, потому что неожиданно кто-то схватил ее, прижав к лицу дурно пахнущий платок.
Глаза сомкнулись, и последнее, что Вайолет видела, — ненормально-синие глаза доктора Артура Ардена…
***
Что-то маленькое и холодное было в руке Вайолет. В глазах, как и в голове, было мутно, будто сознанием Вай управлял кто-то с морской болезнью.
Дышать было нечем, будто кто-то сжал тисками легкие. Хотелось плакать.
Кто-то что-то сказал. Резко дернувшись, Вайолет почувствовала толчок в себе, бунт энергии, а потом — что-то теплое и липкое.
Веки дернулись. Рука нервно сжалась и выпустила предмет. Отшатнувшись, Вайолет упала. Где-то далеко она услышала стальной поощряющий голос:
— Молодец, Вайолет.
Она исчезла, так и не поняв, что натворила…
— Просыпайся, дорогуша.
Жесткий знакомый голос вывел Вайолет из состояния полудрема. Еле разлепив веки, Вайолет увидела яркий белый свет и тут же зажмурилась. Снова осторожно приоткрыв веки, Вайолет заметила… потолок. Недоуменно оглядевшись и поерзав, Вайолет поняла, что она сидела в кресле в кабинете Мэри Юнис. Точнее, полулежала. Голова все еще болела, а в глазах было как-то неестественно и болезненно сухо после обильных слез, которые, казалось, продолжали течь даже после того, как Вайолет потеряла сознание.
— Очнулась? — с жесткой усмешкой поинтересовалась Мэри Юнис. Она затянулась.
Снова курит.
Не мне осуждать.
— Я думаю, ты догадываешься о многом, — спокойно заключила монашка, пристально смотря на Вайолет. — Будешь? — Мэри Юнис протянула ей сигарету. Совсем как несколько недель назад, когда они обсуждали «Кэрри» Кинга.
— Говоря «о многом», — начала Вай, принимая сигарету; Мэри Юнис протянула ей зажигалку, помогая зажечь сигарету и даже не пытаясь разогнать дым, — вы имеете в виду не все, так ведь?
— Уже не сомневаюсь в ваших умственных способностях, — таинственно ответила Мэри Юнис. Вайолет приняла это как положительный ответ.
— Что вы со мной сделаете? — выдвинув вперед подбородок, смело спросила Вай, хотя внутренне и тряслась вся. — Убьете? — прищурившись, выплюнула Вайолет.
— Я? — прыснув, спросила Мэри Юнис, чуть не выронив сигарету. А потом вдруг посерьезнела и даже помрачнела. — Я не буду тебя убивать, Вайолет. В этом пока не смысла. Я хотела поговорить с тобой о твоем будущем. Или прошлом…. смотря как посмотреть, — усмехнулась монашка.
— Что вы несете? Объясните мне! — отчанно закричала Вайолет. Действительно отчаянно, раз она просит об этом Мэри Юнис.