— Свободу слова, блядь! — слышу я чей-то крик.
Почему они… Но я даже не успеваю закончить мысль, как замечаю фургон. Он бесшумно едет по улице, без мигалок и сирен. Он окрашен в кроваво-красный цвет, и мне даже не нужно читать маркировку сбоку, чтобы понять, кто сидит внутри.
Репортеры тоже разглядели его, раздается крик, и я вижу, как в его сторону, будто отряд роботов-сурикатов, поворачиваются камеры. Он останавливается, и я чувствую, как у меня в животе что-то ухает. Если мэр Райкард отправлял электронные письма под именем Vreigeiter66 — а мы знаем, что это был он, — тогда он, вероятно, понимает, что переписка у нас.
Голос Полли эхом отдает в голове. Они идут.
Задние двери фургона распахиваются. Я не могу разглядеть лица выпрыгивающих из него фигур: их шлемы, маски и бронежилеты все черные. Я обращаю внимание на их оружие.
— Этого… — Полли нервно прыгает с ноги на ногу.
— Этого достаточно, чтобы доказать все? Чтобы поймать его?
Я протягиваю телефон за своей спиной.
— Прочти сама, если хочешь, — хрипло отвечаю я, потому что горло совсем пересохло. — Но поскорей.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
Кэт
Слабыми пальцами я беру телефон. Неуверенно смотрю на тебя.
— Скорей! — ты снова рявкаешь мне. Кожа вокруг твоих глаз туго натянута, а суставы держащих занавеску пальцев побелели. Я опускаю взгляд на экран и начинаю читать.
Я ошибалась насчет своих эмоций точно так же, как когда впервые осознала, что люблю тебя, за шесть месяцев до твоего рождения. Я ожидала ликования. Я должна была почувствовать ликование. В моей руке доказательство, которое я искала. Меня предали. Я не сумасшедшая. Мне причинили вред. Но все, что я чувствую, — это смертельная усталость. Я хочу выпустить телефон из пальцев, подойти к кровати своего врага, заползти в нее и натянуть на себя одеяло, пока не услышу выстрел винтовки, не почувствую удар, а потом боль, а потом пустоту, когда один из подчиненных Райана прикончит меня.
Я не осознавала, как сильно надеялась, что не права, что он почему-то не знал, что не был причастен, что он был трусом, да, слишком трусливым, чтобы признать тебя своим ребенком, но не настолько жестоким, чтобы так поступить со мной.
— Ну? — спрашиваешь ты, и мой взгляд поднимается, чтобы встретиться с твоим. Когда ты напугана, твои щеки темнеют так же, как у меня.
Я открываю рот. Пытаюсь ответить, но слов нет.
— Я… я… я… дай мне закончить.
Я продолжаю прокручивать вниз. После начального волнения переписка остывает. А потом, почти через два года после первого сообщения… у меня перехватывает дыхание.
Vreigeiter66 Я не шучу, Эви, возьми трубку.
TeenagePetrolhead Все, что мы хотим сказать друг другу, можно написать здесь, где мы защищены сквозным шифрованием, спасибо.
Vreigeiter66 Почему мне говорят, что Кэт до сих пор в психиатрической больнице?
TeenagePetrolhead О, теперь она Кэт, да? С каких это пор вы называете друг друга по имени?
Vreigeiter66 Ответь на вопрос.
TeenagePetrolhead Возможно, она видит в этом терапевтическую пользу.
Vreigeiter66 Не неси мне херню. Мы договорились, что ее будут держать там до тех пор, пока она не встанет на ноги.
TeenagePetrolhead Она будет находиться там столько, сколько доктор Смит сочтет необходимым.
Vreigeiter66 И сколько времени это займет?
TeenagePetrolhead Столько, сколько нужно матери, чтобы отпустить ребенка, которого она родила, чтобы принять, что она никогда больше не увидит и не обнимет ее. Дело, сам понимаешь, небыстрое.
Vreigeiter66 Какого черта, Эви? Мы так не договаривались. Ты говорила, ее отпустят, когда она признается, что я — не отец ребенка.
Ответ Эви почти оскорбителен.
TeenagePetrolhead Это было два года назад. Теперь я — мама Эми. Я не собираюсь отдавать ее какой-то помешанной сразу после психушки.
Vreigeiter66 Мы не можем оставить ее там навсегда.
TeenagePetrolhead Почему тебя это волнует?
Vreigeiter66 Потому что она — мать моего ребенка, ты, психованная сука!
Интересно, как на это отреагировала Эви. Она в ужасе отшатнулась от телефона? Или она уже заподозрила что-то раньше? Получила ли она какое-то извращенное удовлетворение, будучи тайным усыновителем ребенка своей любимой поп-звезды? Думаю, я никогда не узнаю ее чувств, но какими бы они ни были, она быстро взяла их под контроль. Ей понадобилось сорок пять секунд, чтобы ответить.
TeenagePetrolhead Если ты забыл, мы договаривались о том, что я навсегда избавлю тебя от Эми. И мне жаль разочаровывать тебя, но это будет невозможным, если мы позволим бедной Кэтрин бродить по улицам, потому что она не будет бесцельно шататься, а станет преследовать нас. Она нарушит законы, переломает окна, кости, карьеру и все остальное, лишь бы вернуть дочь. Так поступила бы я, если бы у меня украли мою дочь.