Их машина уже настигала первых беглецов.
Первыми были женщина и ребенок. Похоже, мать и сын. Мальчишке — не больше десяти. Мать тянет ребенка за руку. Дите на коротких ножках не успевает бежать за женщиной. Оглядывается. Плачет.
Вот ведь хрень какая! Охотничий азарт как-то сразу схлынул. Словно водой ледяной окатили. Борис опустил автомат. Стрелять по такой мишени? Конечно, он знал, что придется. Когда-нибудь — обязательно придется и по такой. Но, наверное, он еще к этому не готов. Борис рассчитывал охотиться на одичавших звероподобных мужиков, вроде тех, что время от времени пробовали на прочность внешнюю оборону его хутора. А так… Так как-то оно было совсем не то.
Такого начала он не ожидал.
Впрочем, пока в диких не стрелял никто. Слишком сильно трясло, и охотники не спешили расходовать шприц-патроны. Однако расстояние быстро сокращалось.
Полсотни метров до движущейся двойной мишени.
Было ясно как день, что матери и сыну деваться некуда.
Тридцать метров.
Но они продолжали бежать.
Двадцать…
Два едва слышных хлопка подствольных ампулометов прозвучали почти одновременно. Кажется, стреляли Ухо и Щерба. Кто-то попал.
Упала женщина. Дикая грохнулась на бегу. Скрючилась, поджав руки и ноги: хэдхантерский парализатор в самом деле действовал мгновенно.
Теперь уже мальчишка пытался тянуть мать за сведенную судорогой руку. Силенок у пацана не хватало. Пацан плакал.
Десять метров.
Еще хлопок.
Мальчишка упал возле матери, корчась, словно от боли в животе. Вот оно какое, хэдхантерское сафари…
Машина, даже не притормозив, пронеслась мимо — в паре метров от женщины и ребенка.
— Ай-й-йу-у-у! — снова орал от восторга Гвоздь. — Я люблю это! Оф-ф-фигительная работенка!
Похоже, ребенка подстрелил он.
Водитель гнал БТР на новую цель.
По правому борту нарисовался парень в выцветшей джинсовой куртке. В руках — самострел, похожий на средневековые арбалеты. Этот дикий уже не бежал. Припав на одно колено, он целился в машину.
Нет, не целился — стрелял!
Джинсовый арбалетчик оказался неплохим стрелком. К тому же у него имелось неоспоримое преимущество: дикий мог не беспокоиться о тряске.
Короткая стрела звякнула о чей-то бронник. С машины слетел Крыс, сидевший позади Бориса. Покатился по траве, но тут же вскочил на ноги и, матерясь, кинулся к оброненному автомату.
Бронетранспортер не останавливался. До арбалетчика оставалось метров тридцать.
Борис снова поднял калаш. Стрелок в джинсе — не женщина и не ребенок. А ему кровь из носа нужен хотя бы один трес-балл на этой охоте! Парень с арбалетом был вполне подходящей мишенью.
Хлоп-хлоп! — раздалось над ухом.
Борис выругался сквозь зубы: его опередили. Гвоздь не пожалел двух шприц-ампул. И не просчитался: дикий дернулся, выронил арбалет и как-то нелепо, боком завалился в траву.
— Не тормози, салага, — хохотнул Гвоздь в лицо Борису. — Кто раньше встал, того и тапки.
Где-то справа дуплетом грянул ружейный выстрел. Борис заметил, как с машины Стольника кубарем скатился человек. Жив? Нет? Высматривать было некогда. Наверное, жив. Из обычного гладкоствола не так-то просто пробить хэдхантерский бронежилет.
С броневика взводного ответили короткой очередью. Боевыми. Видимо, попали: дикие из ружей больше не стреляли.
А охота продолжалась.
Бегущая фигура справа. Мужик с топором. Разворачивается. Размахивается. Хочет метнуть, что ли?
Борис повел стволом в его сторону. И снова опоздал: мужика свалил Ухо.
Следующим оказался дряхлый седой старик. Он не бежал даже, а ковылял, опираясь на сучковатую палку.
— В старпера не стрелять! — рявкнул сержант. — Боеприпасы не тратить!
Ну да, все правильно. Кто купит такого треса? Кормежка и транспортировка обойдутся дороже.
Водитель направил машину на дикого.
Старик испуганно закричал, прикрылся своей клюкой.
Борис поморщился. Так-то зачем, мать вашу?! Дурацкое развлечение!
Под улюлюканье Гвоздя машина сбила дикого, широкими протекторами вмяла старческое тело в землю, чуть подскочила на живой еще кочке. Устремилась дальше — за шустрым щупленьким черноволосым пареньком в потертой кожаной косухе и с рюкзачком за спиной.
Парень обернулся. Оба-на, да какой там парень! Это же девка! Только-только вышедшая из тинейджерского возраста. А может, и не вышедшая еще. Под распахнутой мужской кожаной курткой топорщилась небольшая острая грудь, обтянутая плотной майкой.