Елена[340], которой с детства нравился Иоанн, сын Андроника и Анны, побледнела... В мечтах она часто видела себя женой привлекательного юноши, видела себя в императорской порфире и короне... «Когда-нибудь, после смерти моего отца, Иоанн может унаследовать престол...» - думалось невольно... И теперь Елена едва не лишилась чувств при мысли молниеносной о возможном крушении своих мечтаний; крушении таком головокружительном, что у неё и вправду закружилась голова, и девушка упала в беспамятстве!..
Ирина бросила на дочь быстрый взгляд и громко позвала служанок. Мать приказала им унести бесчувственную девушку. Тогда Мария, вторая дочь, разрыдалась отчаянно и повторяла сквозь слёзы, что если её отдадут в жены мусульманину, она решится наложить на себя руки!.. - Я умру!.. Я умру!.. - повторяла она...
Тогда тринадцатилетняя Феодора, сжав кулачки, встала:
- Я не умру! Я буду женой этого правителя. Пусть он возьмёт Константинополь приступом и освободит бабушку!..
Мария всхлипнула и замолкла. Ирина посмотрела на младшую дочь:
- Подумай хорошенько, Феодора! Брак - не игра. Ты ещё очень молода. Если я сейчас решу отдать тебя султану, я не переменю своего решения. Елена и Мария старше тебя. Их слёзы и капризы мало занимают меня. Если я прикажу, они подчинятся. А ты ведь ещё дитя...
- Когда ты, матушка, сделалась женой моего отца, ты ведь была немногим старше меня! Будь покойна, а я останусь тверда. Я буду женой султана Орхана!..
И теперь Иоанн Кантакузин и его супруга Ирина встречали торжественно султана Гази. Кантакузин подвёл к спешившемуся Орхану своего приближенного, Димитриса Кидониса Младшего, и сказал по-гречески, что этот его приближенный может выступить в роли толмача...
- Разве я не знаю греческого языка? - несмешливо спросил Орхан.
Иоанн Кантакузин сказал с почтением и учтивостью, что восхищается познаниями султана Орхана и предлагает толмача лишь для соблюдения положенного этикета...
- Что за этикет! - Осман улыбался. - Разве мы не друзья, Иоанн? Когда-то мой отец Осман сдружился с Михалом Гази... Михал был ему верным содружником - ортаком. Но я знаю и другое о греческой дружбе. - Орхан прищурился и заговорил почти нараспев, будто читая вслух:
- «Если у тебя есть друг, живущий в другом месте, и если он проезжает через город, в котором ты живёшь, не помещай его в своём доме. Пусть он разместится в другом месте, а ты пошли ему всё необходимое, и он будет относиться к тебе лучше. А если ты оставишь его в твоём доме, он опорочит твою прислугу, стол, порядки, будет расспрашивать о твоём имуществе, имеешь ли ты то или это. Да что много говорить? Если найдёт возможность, он будет подавать любовные знаки твоей жене, посмотрит на неё распутными глазами, а если сможет, то и соблазнит её. А если и нет, то, удалясь, будет хвастать, чем не должно...»[341] Разве не эти слова написаны вашим книжником?..
Кантакузин любезно улыбался и расточал похвалы образованности почётного гостя... Орхан был в весёлом и насмешливом настроении...
В белых банных повязках Орхан и Кантакузин входили в банный пар.
- Что, друг Иоанн? - Орхан посмеивался. - А ты в этой бане хорошей не поступишь со мной, как царица древняя Клитемнестра поступила со своим супругом Агамемноном?[342] - И Орхан, чуть откинувшись, но крепко стоя на ногах, захохотал.
Кантакузин снова повторил похвалу образованности Орхана.
- Отец хотел видеть меня учёным!.. - Голос Орхана посерьёзнел...
Натирали тела смесью тыквенных выжимок, бобовой муки и толчёных розовых лепестков. Парились, поливались обильно холодной водой...
Сложена была богатая трапеза. Поставлена была золотая и серебряная посуда. Кантакузин заранее осведомился, как желает Орхан принимать кушанье, сидя на ковре, на подушке, со скрещёнными ногами, или же на стуле на греческий манер.
- На стуле, на стуле, - сказал Орхан дружелюбно. - Я ведь сегодня у тебя в гостях! А приедешь ко мне, посажу тебя на кожаную подушку!..
После трапезы Кантакузин спросил Орхана, не желает ли Орхан отдохнуть. Но Орхан отвечал, что чувствует себя весёлым и бодрым; и осведомился, накормлены ли его спутники, предоставлены ли им помещения для жилья. Разумеется, Кантакузин отвечал утвердительно. Но Орхан пожелал сам убедиться. С ним прибыли только простые воины, никого из братьев он не взял с собой. Кантакузин сопроводил гостя, и оба они видели, что люди Орхановой свиты хорошо устроены...
Вернувшись в приёмные покои, сели играть в затрикий[343]. Орхан сказал гостеприимному хозяину:
340
Елена, конечно, не предполагала, что с 1353 по 1357 г. будет править ее брат Матфей Кантакузин. Иоанн Кантакузин не декларировал желания основать династию, да ему это и не удалось.
342