Монголов боялись. Монголов ненавидели. Против монголов объединялись не на долгое время. Все объединялись; и сельджуки, и греки-румы, и армяне, и франки, и норманны, и грузины-дясурджины.
Знаменитый в мире армян Киракос Гандзакеци в своей «Истории Армении» описал ужас и разорение, несомые монголами. Но монголы схлынули с Балканского полуострова, как прилив переходит в отлив. Они покинули земли и государства Европы и сделались малым народом большой степи, безвестными халха[34]. И кто бы знал в подробностях о жизни монгольских правителей времён их величия, если бы не писания летописца Рашида ад-Дина[35], иудея, принявшего ислам; Рашид ад-Дин оставил нам рассказы о монгольских ханах. А с Балканского полуострова они исчезли. И не так легко сыскать их следы.
А византийцы устремлялись к возрождению былой силы. Иоанн Ватацис захватил северную Фракию и Македонию, Адрианополь и Фессалонику. И в битве при Пелагонии никейцы разгромили воинов Латинской империи. Ещё шаг к освобождению Константинополя. И генуэзцы обещались помочь кораблями. Но когда генуэзский флот подошёл к Константинополю, город уже был взят византийским полководцем Алексисом Стратигопулосом. Это случилось 25 июня 1261 года. Но возрождённой византийской империи пришлось лавировать между враждующими Генуей и Венецией. Михаил VIII Палеолог заключил союз с республикой святого Марка. Возрождённая империя простёрлась нагая и желанная для многих. Рыцари-госпитальеры[36] отторгли от неё остров Родос[37], а после - и Додеканезские острова...
Византийская империя и Конийский султанат примирились. Византия занята была теперь борьбой с болгарами и сербами, а Конийский султанат боролся с Левоном II, королём армянского Киликийского королевства[38].
Когда расцветал Конийский султанат под рукой Алаэддина Кейкубада[39], и ширились владения, и возможно было уже помыслить о новом натиске на румов-византийцев; вот тогда-то грозным эхом донеслись до Коньи дикие воинские клики монголов, множественный стук неподкованных копыт низкорослых монгольских коней... У Эрзурума и Ахлата войска сельджуков столкнулись с сильным противником - Джелаледдином Мангуберти, сыном хорезмшаха Мухаммеда.
Монголы разгромили Хорезмское государство в 1220 году. Но Джелаледдину Мангуберти удалось объединить под своей властью Хорасан[40] и сопредельные Хорасану области. И желая ещё более укрепить и расширить свою власть, Джелаледдин Мангуберти решил захватить и Малую Азию - владения сельджукидов. Однако в конце лета 1230 года в долине Яссычимен у Эрдзинджана войска Алаэддина Кейкубада разбили армию Мангуберти. Ещё никто не понимал, что же это происходит! Откуда вдруг надвинулись, явились, пришли в Малую Азию новые люди? А были это бегущие от монголов. Бежали тюркские кочевые племена, бежали горожане из некогда цветущих, а ныне погромленных городов Средней Азии и Персии. Бежали в Малую Азию. Но отнюдь не мирными беженцами, а желали укрепиться, отнять земли у сельджукидов. И вот уже на востоке Конийского султаната кочевники подняли восстание против султана Коньи. Султану Гияседдину Кейхюсреву II с трудом удалось подавить это восстание, возглавленное воинственным шейхом Исхаком. Конийский султанат слабел, а причина событий прояснялась - монголы!
Уже и византийцы поняли! Уже Иоанн III Ватацис[41] предложил сельджукам союз. И вот они, монголы! Уже не беглецы от монголов, а сами монголы! 26 июня 1243 года — битва при Кесе-даге. Византийцы и сельджуки - вместе - против монголов. Но общее войско было погромлено монголами сокрушительно. Полчища монгольские разграбили Сивас и Кайсери, наложили данничество на султанов Коньи и отхлынули на зимнюю стоянку в Муган, к морю Каспийскому. Но теперь византийцы и сельджуки сделались крепкими союзниками...
34
35
36
37
38
39
40