Что здесь скажешь? Мехмед Айдыноглу был посланцем Якуба I Алишироглу, гермиянского бея. А манджаныки — это баллисты[57]. Келес же — название одной из крепостей. А любого христианского правителя тюрки звали «текфуром». И Мехмед Айдыноглу имел четырёх братьев... Но ведь это, как вы понимаете, ещё не все! Французский учёный Лемерль полагает, что «франки» и прочие из стихов Энвери - вовсе и не каталонские отряды, а византийские регулярные войска. И, возможно, Лемерль прав. А может быть, и нет. И может быть, «франки» - это генуэзцы Фокеи... А может быть, «греки, аланы и сербы» Энвери - это как раз византийский гарнизон Магнисии, не желавший отдавать каталонцам казну Рожера де Флора. А когда же Фокея подверглась нападению каталонского флота?..
Что за счастливое время, что за прекрасная история без правых и виновных, без нападающих и без справедливо обороняющихся!..
Написано много! А где же великая держава? Кто её основатели? Как отыскать их среди всех этих взаимных захватов и нападений и отпоров?..
А вы думаете, что если написано много, то и разобраться легко? Ну, тогда смотрите!
Во-первых, то, что написано в стихах Энвери о захвате города Пирги (он же Биргий) Саса-беем до прихода каталонцев; так вот, оно, написанное Энвери, никак не подтверждается Рмоном Мунтанером! А в измирском списке поэтической хроники Энвери написано вместо «Бир- гийи» - «Бираги». И во втором упоминании этого города в том же измирском списке допущено искажение. Зато дальше переписчик уже не делал подобной ошибки. И, значит, вполне возможно, что речь идёт о Приене, о том самом городе, который «ещё прежде успел подчинить себе другой сатрап, Сасан».
Теперь, во-вторых, о захвате Мехмедом Айдыноглу Айасулука (то есть Эфеса) Энвери как-то странно говорит: «...покорил и захватил округу»; а вот следующая строка - «и множество церквей он превратил в мечети» - никак не связана, конечно, с захватом Эфеса, а просто подчёркивает преданность Мехмед-бея идеалам газавата - священной войны с неверными. Потому что другой хронист, Фахри, пишет о Мехмеде Айдыноглу почти такими же словами, как и Энвери: «Возвёл мечети и разрушил многочисленные церкви». Однако всё-таки слова немножко не такие. Одно дело - преобразить церковь в мечеть, и другое - разрушить церковь и на её месте воздвигнуть мечеть. Вероятнее всего, речь идёт и у Энвери и у Фахри именно о преображении церквей в мечети, а вовсе не о разрушении хороших зданий, пригодных для подобного преображения.
И, в-третьих, наконец, тот же Фахри говорит о полной победе Мехмеда Айдыноглу над огромным войском «франков и аланов». И это что же? Конечно, отряды Рожера де Флора и аланских наёмников.
Значит, наверное, случилось вот что! Сначала Саса-бей подчинил Приену, а затем уже при помощи своего союзника Мехмеда Айдыноглу покорил (но не захватил, заметьте!) Эфес. После этого воины Мехмед-бея захватили крепость Келес. С отрядами каталонцев и аланов Саса-бей и Мехмед Айдыноглу сражались плечом к плечу, об этом и Мунтанер говорит. И вдвоём беи изгнали каталонцев из Малой Азии. А затем начали бороться друг с другом за власть, и Мехмед Айдыноглу победил.
Так же просто (то есть совсем даже и не просто!) разбирать и толковать все остальные события! (И между прочим, не только события истории Балканского полуострова и Малой Азии, но и все прочие события всех прочих историй.)
А уже четырнадцатый век начинается. Где же великая держава? Где она? А вы ждите, ждите!..
После ухода каталонцев почти все города Эгейского побережья Малой Азии перешли в руки тюркских беев-эмиров. Только Смирна и Старая Фокея и Новая Фокея оставались в руках генуэзского клана Дзаккария... Магнисия, Нимфей, Миляс - всё отошло тюркам.