— Нет-нет. Я в порядке.
Хотя и чувствовал себя, будто сидел в куче дерьма, но не буду же я делиться этим со всеми.
Мы начали с работы над моей вчерашней песней. Держаться от Вайпера на расстоянии было легко, но вот заставить себя не следить за каждым его движением и не вспоминать раз за разом прошлую ночь... В ближайшее время это было невозможно.
После быстрого перекуса мы вернулись к репетиции, и мне всё же пришлось посмотреть на Вайпера. Даже если он и понял, что я его игнорировал, то никак этого не показывал. Вайпер вел себя как обычно: остроумно подначивал парней и был полностью сосредоточен на музыке. С единственным отличием: он не вторгался в мое личное пространство... и я не совсем понимал, что чувствовал по этому поводу.
— Вчера вечером у меня появилась идея, — сказал Вайпер, когда мы снова собрались в репетиционной комнате. Он держал в руке лист бумаги с каракулями, которые можно было с трудом разобрать. — Думаю, что песня Хейло великолепна и что для нас будет хорошо, если мы запишем еще несколько треков в том же стиле. Но, может, нам стоит и включить одну-две песни, которые будут звучать для наших давних фанатов знакомо?
— Есть предложения? — спросил Киллиан.
Вайпер кивнул и прошел туда, где за микрофонной стойкой стоял я. За сегодняшний день мы впервые встретились взглядами, и когда Вайпер передо мной остановился, мой пульс ускорился.
— Ангел, не окажешь мне честь? — спросил он, протягивая текст.
Я все еще был «Ангелом», но в его тоне не слышалось прежнего кокетства.
— Конечно.
Я взял из его рук помятый лист бумаги, а он поднял с подставки гитару.
— Что-то вроде этого.
Вайпер сыграл несколько аккордов, а я, бегло просматривая слова, попытался словить нужный настрой...
О, Боже! Я моргнул и снова прочитал текст. Черт возьми, слова песни были вульгарными, полной противоположностью тому, над чем мы работали всё утро, и...
Он сказал, что написал это прошлой ночью?
По лицу Вайпера невозможно было что-то прочесть, но на моем, однозначно, читалось многое. У меня никогда не получалось скрывать румянец, который так легко разливался по коже. Тем более сейчас, когда я точно знал, о чем эта песня. Вернее, о ком.
Обо мне.
— Как называется песня? — спросил Киллиан.
Когда я промолчал, Вайпер взглянул на парней и ответил:
— «Трудно».
Киллиан открыл было рот прокомментировать, но посмотрел на меня, и похоже, передумал.
— Ладно.
— Я подумал, что лучше начать с этого, — Вайпер сыграл на гитаре рифф, — а потом вступаешь ты, Слейд, со своим шикарным битом. Как в сексе, когда слышен размеренный скрип кровати. Понимаешь, о чем я? А потом Килл. Бас должен пульсировать. Джаггер. Так далеко я еще не продумал, но ты лучше меня знаешь, каким должен быть звук. — Вайпер продолжил играть, а потом кивнул мне. — Вот здесь вступаешь ты.
— Я не могу это петь, — сказал я и отрицательно помотал головой.
Вайпер перестал играть:
— Конечно, можешь.
— Я так не думаю.
— Хейло, в чем проблема? — Киллиан нахмурился.
— Думаю, для нашего Ангела песня слишком непристойная, — скривил губы Вайпер. — Не волнуйся, ты все равно попадешь в рай.
Я бросил в ответ сердитый взгляд и снова посмотрел на то, что по мнению Вайпера, должно было отлично звучать в моем исполнении.
— Покажи, — попросил Киллиан, протянув руку, и я передал лист. Он кивнул и начал читать, а закончив, присвистнул: — Господи, с этим лицом петь такие слова? Думаю, Вайпер прав.
— Ты серьезно? — спросил я.
— Да. — Киллиан поднялся и стал возле меня слева. — Покажи, на что ты способен.
Спеть песню, которую Вайпер писал после нашего вчерашнего «общения», и, возможно, пока я на него дрочил? Да уж. Конечно. Без проблем.
— Ну же, Ангел. У тебя же в прошлом были разочарования? Просто вспомни свое тогдашнее состояние.
Кому-то слова Вайпера могли показаться невинными, но я-то хорошо, даже слишком хорошо понял их скрытое значение.
Как можно было подумать, что Вайпер не был занозой в заднице?
Вайпер снова начал играть. Остальные тоже хотели услышать то, что я отказывался петь, и когда этот гад подал мне знак, я запел без особых эмоций.
Хотел бы сказать «прости».
Внутри всё сжигает огнем,
Но боль не могу отвести.
Она со мной ночью и днем.
Хотел бы я всё исправить,
И выйти на новый виток.
И трахать тебя часами,
Не выпуская из кольца своих рук.
— Ладно, погоди. — Киллиан поднял руку. — Если не прочувствуешь эту неудовлетворенность, то ничего не сработает. Ты как будто просто читаешь слова.