Выбрать главу
Испытай, завладев Еще теплым мечом И доспехи надев, Что почем, что почем! Разбеpись, кто ты — тpус Иль избpанник судьбы, И попpобуй на вкус Hастоящей боpьбы.
И когда pядом pухнет изpаненный дpуг, И над пеpвой потеpей ты взвоешь, скоpбя, И когда ты без кожи останешься вдpуг Оттого, что убили его — не тебя, —
Ты поймешь, что узнал, Отличил, отыскал По оскалу забpал: Это — смеpти оскал! Ложь и зло — погляди, Как их лица гpубы! И всегда позади — Воpонье и гpобы.
Если мяса с ножа Ты не ел ни куска, Если pуки сложа Наблюдал свысока, И в боpьбу не вступил С подлецом, с палачом, — Значит, в жизни ты был Ни пpи чем, ни пpи чем!
Если, путь пpоpубая отцовским мечом, Ты соленые слезы на ус намотал, Если в жаpком бою испытал, что почем, — Значит, нужные книги ты в детстве читал!

Примечание: песня В.С. Высоцкого исполнена «Мельницей» кавер-версией для альбома «Ангелофрения» (2012).

Баллада о трёх сынах

автор текста: Татьяна Шилова[5]

В краю средь гор и цветущих долин Текла река, исчезая вдали. Прекрасней не было страны, Где рождались баллады и сны.
В дорогу звал глас таинственных гор. Три сына там покидали свой дом. Один был горд, другой — упрям, А третий был сердцем смирён.
Слова Отца были грусти полны: «В любви моей вы росли, как цветы. Что ждёт вас там, в чужих краях?.. Да хранит вас молитва моя.»
И звучало в ответ Эхо горных вершин: «Сохраните богатство Души И Любви нескончаемый Свет!»
Прошли года, затерялись вдали. В краю средь гор и цветущих долин Встречал отец своих детей После долгих разлук и скорбей.
И первый сын возвратился домой: «Гордись, отец, — я великий герой! Вся власть моя, и в этом суть На крови я построил свой путь!»
Второй привёз золотые дары: «Смотри, отец, я могу все миры Купить, продать и слёзы всех Превратить в серебро и успех!»
И звучало в ответ Эхо горных вершин: «Разменяли богатство Души Ради славы и блеска монет..»
А третий сын на коленях стоял: «Прости, отец, я великим не стал. Смиренным был, врагов прощал». А отец с теплотой отвечал:
«Душа твоя и добра, и чиста. И пусть богат ты и знатен не стал, Но ты хранил любовь мою. Я тебе свой престол отдаю!»
И звучало в ответ Эхо горных вершин: «Кроток сердцем и духом смирён, Верный сын унаследовал трон!»

Белая кошка

Текст: Юлия Клаузер

Обернусь я белой кошкой, Да залезу в колыбель. Я к тебе, мой милый крошка, Буду я твой менестрель. Буду я сидеть в твоей колыбели, Да петь колыбельныя, Чтобы колокольчики звенели, Цвели цветы хмельныя. Обернусь я белой птицей, Да в окошко улечу, Чтобы в ясно небо взвиться К солнца яркому лучу. Будут с неба литься звонкие трели, Трели все весенния, Чтобы колокольчики звенели, Цвели цветы хмельныя. Обернусь я человеком, Да вернусь к себе домой, Я возьму тебя на ручки, Мой хороший, мой родной. Обернусь я белой кошкой, Да залезу в колыбель Я к тебе, мой милый крошка, Буду я твой менестрель. Буду я сидеть в твоей колыбели, Да петь колыбельныя, Чтобы колокольчики звенели, Цвели цветы хмельныя.

Белая сова

Текст: Руслан Комляков

Весь день сижу я у окна. Весь день смотрю в окно. Приют мне стал мой как тюрьма. Хоть сухо и тепло.
А за окном метут снега. А за окном бело. Мне улететь бы до темна, Да сломано крыло.
Летят по небу облака. Паук свисает с потолка. Я буду ждать, Светло пока.
Я многим был, я был ничем. Я снова стал собой. Среди хаосов и систем Полярною совой.
В моих скитаньях перекур, Но я хочу давно Лететь от петухов и кур, Да сломано крыло.
Я буду ждать, пока светло, А ночью выпорхну в окно. Лететь иль падать Все равно.
«Могу летать я так и сяк», — Хвалился воробей, Летая с крыши на чердак. Но мне не веселей.
А глупый ворон мне сказал, Мол, странный человек, Ты б и с одним крылом В демократичный век.
Я буду ждать, пока светло, А ночью выпорхну в окно Пока летать разрешено.
Увы, слипаются глаза. Увы, я так устал. Пока еще лететь нельзя Я б до ночи поспал.
Я буду спать пока светло, Пока не кончен день. А ночью выпорхну в окно Пока летать не лень. И вновь мне снится как домой Лечу я белою совой Вслед за полярною звездой.
вернуться

5

поклонники «Мельницы» утверждают, что песня исполнялась не только автором-бардом Татьяной Шиловой, но и Хелависой