— Тзохи отправятся в погоню за лодкой с женщинами! — сказал Камр, вернувшись к своим воинам.
— Кзахм может оказаться недоволен и накажет Камра, — возразил один из воинов первой лодки.
— Кзахм не сможет наказать воинов, преследующих врага. К тому же мы не его рабы, мы из другого клана!
Воины, сидевшие во второй лодке, и в самом деле принадлежали другому клану и в глубине души недолюбливали вождя тзохов. Кзахму нужно было бы более внимательно относиться к охотникам других кланов.
— Эти женщины предали свое племя, — вновь высокомерно заговорил Камр. — Или вы не воины и у вас нет чести?
А потом, не глядя на воинов в первой лодке, он взялся за весло и сильными гребками погнал ее к пещере. Остальные его спутники, выставив весла над водой, постарались сделать так, чтобы их лодка, попав в бурный подземный поток не билась о стенки пещеры. Время от времени лодка попадала в водовороты, но тзохи были опытными гребцами и с легкостью справлялись с подобными препятствиями. Но Камр напрасно выглядывал беглецов во тьме пещеры, за то время, пока он осматривал берег, Хельгор уплыл далеко вперед.
Однако тзохи не собирались отступать. Скоро стены пещеры расступились, над головой появилась полоска неба. Они снова выскочили в реку, ту же самую реку, которую покинули несколько минут назад. Вдоль правого берега протянулась равнина, по которой путешествовали воины тзохов, а на левом берегу стеной стоял девственный лес. Чувствуя, что враги вот-вот окажутся у него в руках, Камр торжествующе огляделся, надеясь заметить впереди лодку беглецов. Но нигде на широкой реке не было лодки с женщинами и воином, посмевшим бросить вызов тзохам…
Пока лодка с беглецами скользила между подводными утесами, Глэйва думала только об одном: как бы течение не разбило их хрупкое суденышко об один из утесов. Время от времни быстрое течение пыталось перевернуть лодку. Охотнику и девушке пришлось использовать все свое искусство, чтобы удержать лодку на плаву.
При этом они то и дело оглядывались, пытаясь во тьме рассмотреть преследователей. А потом вновь стало светло, берега разошлись, и они вернулись в главное русло той же самой реки, которую покинули несколько минут назад. Только теперь река стала много шире, и левый берег был почти невидим, а сама река больше напоминала озеро.
Хельгор внимательно посмотрел на своих спутниц. Амхао больше напоминала женщин тзохов: смуглая кожа, широкие скулы, мелкие глубоко посаженные глаза. Но Глэйва походила на женщин клана умаров — продолговатое лицо, небольшие светлые глаза, золотые волосы и тонкая кость.
При взгляде на нее Хельгор ощутил странное приятное чувство. Такое иногда бывало с ним, когда он на рассвете в одиночестве бродил по равнине. И Глэйве он понравился много больше, чем охотники-тзохи. Его стройная, гибкая фигура с широкими плечами и розовая кожа казались ей много красивее темных, приземистых, коренастых фигур воинов своего племени.
Тем временем Хельгор, используя, отдельные известные ему жесты и слова людей Скалы и жесты, попытался объяснить своим спутницам, что воины тзохов украли всех женщин его племени, перебив детей и стариков. В свою очередь Глйва вспомнила те несколько слов из языка людей Синей реки, которые слышала от бабушки с Зеленого озера. Язык племени Зеленого озера был очень близок к языку племени Синей реки. Эти два племени в древности имели общие корни… Поэтому Глэйва в свою очередь попыталась рассказать Хельгору о жертвоприношениях, побеге, землетрясении. Хотя Хельгор понял намного меньше из рассказа Глэйвы, чем она из его, он решил, что они заключили своего рода союз. По крайней мере, он теперь знал имена своих спутниц, а они знали его имя.
— Глэйва и Амхао станут женщинами умаров, — объявил он. — Хельгор спасет их.
Они все дальше уплывали вниз по реке. А преследователи так и не появились. Тем не менее Хельгор не собирался расслабляться. Наоборот, они с Глэйвой налегли на весла, пытаясь как можно больше увеличить расстояние между ними и врагами. Он хотел было причалить к берегу, поросшему лесом. Но лодка — вещь незаменимая при путешествиях по воде, на суше становилась невероятно обременительной.
Поэтому Хельгор предпочитал двигаться по воде, пока это возможно. Он продолжал с остервенением грести, в то же время мысленно рисуя себе варианты будущего, причем один мрачнее другого. И еще он постоянно посматривал на то место, где рукав реки, вырываясь из пещеры вновь воссоединялся с основным руслом.
Они почти обогнули очередной мыс, когда Хельгор, очередной раз обернувшись, чтобы бросить мимолетный взгляд назад, неожиданно воскликнул: