А вот и разведка. Даша лежала на спине и своим уцелевшим глазом видела приближение четырех всадников. Они медленно и осторожно правили своих коней, оглядываясь и побаиваясь. Где-то рядом могли быть и другие боевые апостолы вратаря. Ах, были бы они рядом!
Через минуту один из подъехавших спешился. Он попытался отрубить ведьме голову длинным и тяжелым мечом. Но тот со звоном треснул пополам о невидимый барьер. Ведьма не нашла сил порадоваться, она перебирала заклинания исцеления, но для этого нужны были руки, а проделать такой же трюк, как с барьером не представлялось возможным — нужны сложные движения и чуть ли не все пальцы.
Тогда всадник развернул свое угрюмое и тяжелое лицо к Дашке. Он недовольно бросил взгляд на обрубок своего меча. Небрежно выронил его и подошел к своему коню. Одним движением он достал из вальтрапа секиру и начал методично отсекать Дашке конечности. Последней он отрубил ей голову. Но делать ему этого не следовало. И не потому, что этот момент увидел забойщик, вышедший под струящийся свет, а потому, что магии на одной единственной стреле, торчащей из Дашкиной глазницы явно не хватало, чтобы удержать стихию обездвиженной.
От отчаяния все тело демона загорелось. Кольчуга расплавилась и стекла, шлем уродливо вплавился в косы. Забойщик вырвал их с корнем, на их месте выросли огненные длинные патлы, при каждом движении они брызгали искрами, как при литье стали. Молот и секира его, раскаленные до бела, уже летели в озадаченного разведчика. Столько магии было в них направлено, что от него осталось только орудие казни.
Забойщик кинулся к стихии, но там уже никого не было! Между ним и лесом сейчас роились мелкие камни. В следующую секунду он получил удар под зад. Злобная и смертельная груда забойщика с грохотом упала на землю, из-под него прыснули искры и зажглась трава. Он приподнял голову и увидел, что сбил его с ног гигантский трехметрового роста носорог. Он пролетел пушечным ядром нанизал на свой длинный и толстый рог всех троих убегавших. Теперь они побросали свои мечи, весело махали ногами и руками, кричали что есть силы, звали маму, а самый последний двумя руками схватился за рог — ему было интересней всех — он мог видеть хотя бы причину и следствие. Потом черный и кричащий тремя голосами носорог скрылся в роящихся камнях. И вряд ли в них он мог сохранить свою нелепую ношу. От соприкосновения с Машей груда камней приняла форму еще одного носорога. Пыль, щебень, булыжники метались по принятой форме, от трения и столкновения камни рождали искры. Количество искр накапливалось, пока вся десятиметровая фигура животного с треском разряда не выпустила из своих глаз две молнии. Те испустили свои ослепляющие ветви и ударили прямо в небо.
Пока демон подымался и гаснул, небо потемнело за пару секунд. Гигантские разряды молний посыпались на землю, они приближались к скрюченной ведьме, наращиваю свою неистовость. Самый последний разряд был толщиной с дерево, его удар ослепил на время всех. На миг все пространство перестало существовать, максимальный заряд магии устремился в ведьму. Столб света некоторое время с шипением исходил от красивой бессознательной девушки, лежавшей на земле. Никаких стрел и копья в ее теле уже не было видно.
По дороге от моря на белом коне ехала Елена. В руках у нее не было никакого оружия. У нее был посох с кристаллом на конце. Из уродливого кривого молочно-белого кристалла в небо била струйка магии. Елена уже никуда не спешила. Она уже сделала больше, чем могла.
Подъехав к сидящему на земле подле Машки Михаилу, та спешилась, отложила в сторону свой посох, погладила его по голове и присела рядом.
— Не грусти, все позади, я приплыла вовремя.
Где-то впереди содрогался лес. Как пыль из ковра из леса вылетали птицы. Красные, желтые, серые белые. Большие и малые. Совсем крошечные. Крик испуганных птиц одинаков на любой планете. Вот и добрались к животным дела человеческие! Теперь вить новые гнезда, искать новые ручьи и новых партнеров. Этим природа занималась всегда. Дело поправимое.