Затем красный луч стал изгибаться в сторону вертолета. У меня не было времени отреагировать. Со скоростью 1000 метров в секунду, он приближался слишком быстро.
Мы были всего в 1500 метрах и поток трассеров сравнялся с нами в течении полутора секунд после первого нажатия на спуск. Я поднял плечи и втянул шею, ожидая удара, глаза сузились, что бы остановить любое дерьмо, летящее в них в этот момент. Пули пролетели прямо мимо моего левого окна, словно зацепившись за лопасти. Как он не смог разнести их на куски, я понятия не имел.
Черт возьми...
Я никогда раньше не видел, что бы трассер летел точно в меня в воздухе. Явление изгиба было для меня новым.
- Он чуть не достал нас! - Голос Саймона поднялся на пару октав. Я знал, что он чувствовал.
Мой разум бешено метался. Дистанция до стрелявшего в нас была велика, вот почему он взял чуть выше, но его упреждение был идеальным. Это не было изгибом. Трассеры изгибались только под действием силы тяжести. Он стрелял прямо, а я двигался со скоростью 110 миль в час. Он предвидел, где я буду через полторы секунды и промахнулся только на волосок.
Я положил ручку вправо, рванув назад рычаг шаг-газа, что бы резко развернуть вертолет.
Трассеры продолжали лететь слева от меня. Если бы он был позади нас, он был использовал метод засады: стрельба в одном месте и ожидание, пока "Апач" пролетит мимо. Но не этот ублюдок. Он сопровождал меня. Мне оставалось меньше полутора секунд, прежде чем он слегка сменит прицел и разрубит нас надвое.
Пока нас спасала только удача.
Я наклонил лопасти и бросил "Апач" вправо на борт. Когда вы поворачиваете вертолет на девяносто градусов и даете газ, сила тяги тянет вас горизонтально; вы летите боком по небу. Но вес вертолета направляет вас по диагонали вниз.
Я не хотел снижаться в Зеленой зоне.
Я сильно рванул назад, удерживая "Апач" на боку, радиус поворота становился все меньше и медленее, когда я отрабатывал ручкой циклического шага, смещаясь вверх, пытаясь удержатся на том же уровне.
Я крепко держал поворот на уровне и быстро взглянул вертикально вверх через левое плечо - левый глаз, трассер; правый глаз ничего - затем вправо, вертикально вниз - левый глаз, черно как ночь, правый глаз, Зеленая зона.
Я потратил около трех секунд, на полпути к полному обороту, когда трассеры прекратились. Мне нужно было было найти стрелка и быстро. Я не хотел упустить следующую атаку. Мой разум быстро пролистал мой курс инструктора тактики воздушного боя. Длинная очередь означала только одно: это была серьезная зенитная пушка. Мы столкнулись с зенитчиком один на один и он брал упреждение лучше, чем я. Я потянул ручку циклического шага так далеко назад, как только мог. Мне нужно было изменить шансы.
Я фактически превратил "Апач" в шестипенсовик, подброшенный в воздух. Я выжал всю возможную мощность, что сильно снизило мою скорость. Если бы я просто бросил его в разворот, я бы все еще двигался с той же скоростью. Вместо этого я развернул вертолет и одновременно нажал на тормоз.
Саймон не мог помочь. Я отвернул от стрелка и его прицельный комплекс был вне зоны захвата. У меня не было выбора.
Когда мы выжимали в развороте последние сорок пять градусов, я чувствовал, как весь вес вертолета давит на меня. Меня вжало обратно в свое кресло. Мой шлем внезапно стал весить тонну и мне пришлось сражаться за то, что бы удержать голову прямо. Подбородочный ремень болтался у меня под подбородком, а тяжелое металлическое крепление монокля справа подняло чашку над моим левым ухом. Шум двигателей вертолета оглушил меня. Мой монокль был единственным, что удерживало шлем от перекоса вправо. Он впился глубоко в глазницу, порезав кожу чуть ниже века.
Я начал громко стонать. Мой жилет и "цыплячья" бронепанель все глубже вжимали меня в сиденье.
Я боялся, что он вычислит свою дистанцию и угадает мою скорость. Если бы он это сделал, он бы врезал своими 23-мм снарядами прямо нам в борт. И это были бы не пули из АК, которые просто отскакивают. Это были такие же фугасные снаряды, как и у нас. Если они в нас попадут, мои страдания мгновенно прекратятся.
Когда я приблизился к 180 градусам, я отправил нас в нормальное положение и сбросил шаг-газ. Я не хотел набирать скорость. "Апач" был умной сволочью и я воспользовался этим в полной мере. Он автоматически задействовал большой стабилизатор сзади, что бы поддерживать уровень вертолета. Если бы бросили ручку циклического шага вперед, она наклонила бы нос вниз, но стабилизатор сдвинулся бы и снова его поднял. Когда я сбросил шаг-газ и потянул на себя ручку циклического шага, я использовал стабилизатор как большой чертов воздушный тормоз, размером с дверь сарая.