За день до показа, я шел к диспетчерской вышке, взглянуть с высоты птичьего полета на процесс, ориентируясь перед началом шоу. Когда я переходил от окна к окну, ориентируясь на местности и задаваясь вопросом, как же мы разместим все самолеты, то поворачиваясь, я увидел маленькую женщину среднего возраста, ведущую важный разговор с одним из диспетчеров. Я прислушался, потому что услыхал, как она сказала, что несколько ее сыновей были десантниками.
Я больше не думал об этом до тех пор, пока когда она собралась уходить и попрощалась, диспетчер рядом со мной не ответил "До встречи, миссис Палмер".
- Миссис Палмер? - спросил я, когда она исчезла из поля зрения - Жена Чоппера?
- Она самая - сказал диспетчер - Милая, правда?
Она была такой. Прекрасно на самом деле. Что-то, что мне было очень трудно совместить с ее огромным мужем и его жуткой репутацией. Но потом до меня начало доходить. Возможно, при нашей первой встрече Палмер не пытался вывести меня из себя; возможно, я неправильно понял этот взгляд. Если у него было несколько сыновей в десантниках, возможно, это было чем-то еще - родственными чувствами, может быть? Иисусе. Может ли быть, что репутация Чоппера не была всем, что было о нем известно? Может он был обычным парнем, в конце концов? Как еще у него могла оказаться такая очаровательная жена?
Вооружившись этой еретической мыслью, я покинул контрольную вышку и отправился за угол на брифинг. Мои однокурсники уже ждали.
Я встал в строй как раз перед тем, как появился Палмер, грому подобный. Его глаза встретились с моими и казалось, они смотрели сквозь меня. Он выдал мне снова эту тонкую улыбку и прогремел:
- Так. Мне нужен заместитель. Кто будет моей второй парой глаз?
Тишину можно было бы резать ножом. Никто не сказал ни слова. Единственное, чего не хватало - так это музыкальной темы из "Плохой, хороший, злой".
Из ниоткуда, я почувствовал что поднял руку.
- Я, сэр! - сказал я.
Палмер что-то прорычал и помчался прочь в сторону ангаров.
- Что он сказал - спросил я Сэмми.
- Он сказал: "Спасибо, болван ты. Ты упустил свой шанс пройти курс. Ты можешь стать пушечным мясом прямо сейчас".
- Серьезно. Что он сказал на самом деле?
- Он сказал: "Десантура, десантура в небе, живое доказательство что дерьмо может летать".
Так как я собрался за Чоппером Палмером, Сэмми придержал меня за рубашку:
- Ты с ума сошел, Мэйси?
- Наверное - сказал я, высвобождаясь.
На самом деле, я чувствовал себя счастливее, чем когда-либо. Моя догадка - и она была основана на некоторых, весьма солидных доказательствах из первых рук - говорила что можно было ставить фунт против ломаного гроша, на то, что Палмер вовсе не был тем "тесаком", которым пытался себя представить. И поскольку в той игре в рулетку, которая определяла, какие инструкторы будут назначены нам для нашего заключительного экзамена на управление, был хороший шанс, что я получу мистера Палмера, я подумал, что - в отличии от Фремингтона - время потраченное на разведку не будет выброшено на ветер.
Часть меня все еще не могла поверить в то, что я это делаю. Я чувствовал себя цирковым артистом, который сует свою голову в пасть льву.
Когда я его догнал, Палмер начал ставить мне административные задачи. Когда он делал это, он взглянул на мой берет и сказал мне то, что я уже знал - что один из его мальчиков был Парашютно-десантном полку.
- Он в Белопером первом или Грязном Третьем, сэр? - спросил я. 2 парашютно-десантный батальон отправил белые перья 1-му парашютно-десантному, не попавшим на Фолкленды, а 3-й парашютно-десантный, откровенно говоря, постоянно нуждался в стирке.
Он улыбнулся.
- Думаю, ты надеешься что это будет твой Пустомельный Второй - он знал что я был из 2-го парашютно-десантного батальона, из-за синего аксельбанта, который я одел на плечо.
Я собирался ответить, когда увидел тень, мчащуюся по земле между ангарами. Я взглянул вверх. Первым прибывшим на выставку, стал вертолет. Я не мог сказать, какого типа. Я поднял руку и прищурился, глядя против солнечного света.
Когда машина остановилась на своем последнем заходе, я получил свои первые впечатления от взгляда на нее. Это была самая уродливая вещь, из всех, что я видел - большая, темная и угловатая, напоминающая опасное первобытное насекомое. Она медленно зависла прямо перед башней и висела в воздухе. Затем, нос опустился, кивая толпе зевак, выстроившихся в ряд, что бы посмотреть на него, и машина подкралась к аэродромному оператору, с двумя оранжевыми лопатками, перед тем, как, наконец, опуститься на землю.