Всё было, к чёрту, абсолютно бесполезно. Хэл чуть склонился к ней и щекой коснулся её уха.
Невзначай.
Констанс всем телом от неожиданности вздрогнула.
— Когда хочешь зажечь огонь, поверни вентиль и подержи немного. Вот так.
Хэл протянул руку к плите, провернул рычажок. Его предплечье теперь вжималось Конни в живот, он словно обнял её. Не специально, конечно. В конфорке что-то ритмично защёлкало. Констанс слышала, как бьётся в такт этим щелчкам его сердца, но совершенно ничего не говорила и не делала.
По плечам и позвоночнику пробежали быстрые колючие мурашки.
Хэл сказал у неё над ухом. Воздух с его губ коснулся её кожи:
— Это автоподжиг. Я включу газ: тогда, если будешь вот так держать выключатель, загорится огонь. А духовкой… Духовкой лучше бы пока не пользоваться, там такая штука…
Тут они услышали хлопок входной двери и стеклянный звон витража в ней. Оливия громко сказала из коридора:
— Ричи будет здесь через пятнадцать минут! Констанс? Ну что, остаёмся? Я отменяю бронь?
Хэл отодвинулся от Конни и выпрямился, сунув руки в карманы куртки. Он задумчиво отошёл к высокому напольному шкафу, открыл его, будто заинтересовался, что внутри.
Конни нервно сглотнула и обернулась на Оливию. Та уже прошла через гостиную своим бодрым торопливым шагом и с улыбкой помахала телефоном:
— Так что? Звоню ребятам?
Констанс неуверенно посмотрела на Хэла. Тот пожал плечами и мягко улыбнулся.
— Крошка. Это твой дом.
Он почти обнял её минутой назад. Она уже слышала его сердце и дыхание. Какого чёрта он творит и почему так разговаривает с ней?
Почему она позволяет ему это?
— Если тебе здесь нравится, — продолжил дядя, — я просто подключу всё, что надо, и малость помогу. Ты же не против?
Против. И нет — всё одновременно.
Констанс покачала головой.
— Конечно, нет. — Сказала она быстрее, чем обдумала ответ. — Звони Ричи и отменяй бронь, Ливи. Мы остаёмся.
2
Здесь, возле дома, было только одно место для машины, так что ребятам пришлось оставить свои тачки вдоль дороги, а Карл Кромви и вовсе заехал на газон, подмяв куст разросшихся и почти отцветших багровых гортензий передними колёсами.
Конни хорошо помнила, как их любила бабушка, и неодобрительно посмотрела на Карла. Тот, конечно, ничего не заметил: он взял из машины ящик с пивом и бодро зашагал к дому.
— У меня хорошее предчувствие! — выкрикнул он и, поравнявшись с Конни, весело подколол. — Классный сарай.
— Классный драндулет, — огрызнулась Конни. — Отгони его с газона?
— С чего бы это?
— Ты смял цветы.
Его джип вызывающе поблёскивал новыми фарами, хромированными рамой и ручками. Карл поморщился.
— Да брось. Это уже только в помойку, где ты там цветы нашла…
Он прошёл мимо и дружески хлопнул по плечу Ричи, парня Оливии. Тот был выше Карла и худее. В руках он держал картонную коробку со снэками, а на террасе его уже встречала сама Оливия.
Констанс обернулась и проводила ребят тяжёлым взглядом. Она скрестила на груди руки, чертовски недовольная, как всё обернулось.
В конце концов, это её дом. Её газон. Её старый хренов куст.
Стейси и Ливи помогали парням с их поклажей. Из другой машины, красного форда, вышли две незнакомые Констанс девушки в коротких шортиках и неторопливо побрели по газону в дом, даже не собираясь здороваться с ней. Они ёжились от прохладного ветра и посматривали на хмурящееся небо.
Кажется, дядя Хэл сказал, что завтра будет дождь?
Конни вспомнила о нём и перевела взгляд на него. Он вывел из гаража старую бензиновую газонокосилку и старательно срезал траву, где она разрослась особенно буйно. Он снял свою куртку и остался только в майке. Судя по тому, как блестели от пота его шея и руки, работёнка была нелёгкой и шла споро.
Девушки, приехавшие на вечеринку, поднялись на террасу, провожая Хэла любопытными взглядами, и весело засвистели ему. А когда он повернулся, с хохотом убежали в дом.
Хуже детей, серьёзно.
Констанс скривилась и пошла к серебристому джипу, где за рулём был единственный парень, которого она, по правде, была ужасно рада здесь видеть. Чед был её хорошим другом, учился на факультете актёрского мастерства и жил в соседнем кампусе. Они частенько встречались после пар с ним и его друзьями-киношниками, пили кофе или занимались вместе на лужайке, разложив книжки и лекции. Никто из её подруг не воспринимал Чеда всерьёз. Он был из категории вечных друзей — из тех ребят на скамейке запасных, кого не жалко дёрнуть по своим делам или попросить о чём-нибудь, потому что знаешь: он никогда тебе не откажет. Но вот сейчас он вышел из машины, и Конни удивилась, как за две недели разлуки соскучилась по нему.