— Простите! Ради Бога, — она прижала ладонь к глазам и снова рассмеялась. — Я не знала, что здесь кто-то есть.
Чистой воды блеф и идиотизм. Прекрасно знала. Или ты глухая и не слышишь шум воды? Здесь не такие толстые стены. Ты нарочно вошла сюда. Ты вошла сюда, потому что хочешь сдохнуть.
Хэл ничуть не смутился. Он вполоборота продолжал смотреть на неё. Он знал, что она хочет видеть, и сполна демонстрировал себя. От тяжёлых, накачанных грудных мышц и мускулистой спины Милли упала взглядом между пальцев к таким же подтянутым бёдрам и ягодицам. Там, под животом, спереди, розово и влажно поблёскивала округлая головка пока упавшего члена. Этот странный мужик совершенно невызывающе вёл себя. Но и прикрыться не спешил.
Милли видела, что он был старше неё и любого в этом доме.
— Эй, — сказал он удивительно спокойным и не таким низким, как могло бы казаться из-за его габаритов, голосом. В нём было что-то колко-завораживающее. — Ты что, подглядываешь?
— Нет, — бойко ответила Милли и рассмеялась.
Он тоже издал тихий смешок.
— Слушай, дверь — сзади тебя.
Он знал: если гнать её отсюда, она не уйдёт сама никогда.
Такие девки, как она, делают это, потому что хотят отдаться.
И он не против взять!
Она запнулась и смущённо убрала руку от лица.
— Мне неловко, — будто бы созналась она.
Но оба знали, что это у них такая игра. Хэл продолжил намыливать себя. Деловито перешёл на шею, откинув голову назад. И потом смыл пену водой.
— Вдруг кто-то увидит.
— Ладно, — он пожал плечами и снова посмотрел на неё, но по-особенному — скользнул глазами от лодыжек до макушки. Он уже раздел её в мыслях и не оставил шансов. И Милли поняла, что сейчас у них будет всё, чего она хотела и на что надеялась. — Можешь остаться. Я всё сделаю быстро.
Он протянул ей руку. Он предлагал себя: Миллисент, хорошо зная, что за этим последует, без колебаний закрыла дверной замок.
Запирая себя вместе с незнакомцем, она хотела испытать на вкус горько-пряный секс с тем, кого ты видишь впервые. Подруги говорили, это лучше, чем близость со своим парнем. Непознанный уровень постижения друг друга через тела. Этот мужчина выглядел надёжным. Она не отдалась бы тому, кто не сумел бы сделать хорошо.
У Милли было в жизни так много риска! Она так любила экстрим. Они каталась с друзьями на байках, прыгала с моста в родной Талсе; она занималась конным спортом и обожала тот вечер, когда с Энрике — своим партнёром по жаркому сексу — однажды занялась любовью в угнанной тачке. Она знала, на что шла сейчас, и расстегнула пуговку тонкой кофточки. Обнажила ложбинку между грудей.
— Я не ожидала, — она делано смутилась, но расстегнула ширинку шорт и вложила свою узкую ладошку в большую — Хэла. — У меня нет резинки…
— Мы всё сделаем, как надо, — успокоил он и улыбнулся. — Пойдём ко мне, детка.
Шорты упали. Милли сняла их, бельё — тоже, и шагнула из них: Хэл придержал её за обе руки, помог залезть к себе в ванную. Им двоим места здесь хватало так, что приходилось прижиматься друг к другу. Она была достаточно высокой, пять футов и шесть дюймов{?}[= 173 см] ростом, и смотрела ему ровно в плечо, в узловатый тугой бицепс. Затем подняла глаза. Животом ощутила: у него не встал, и не поняла, почему.
У какого мужчины не встанет на полуобнажённую красивую девушку? Она была всё ещё в тонком джемпере. Хэл легонько расстегнул вторую пуговку. Затем — дальше, пока не показалось бельё и большая, девичьи крепкая грудь.
— Снимешь сам? — игриво спросила Милли, взяв его за подбородок и пытаясь дотянуться до губ с поцелуем, но случилось то, чего она не ожидала.
Он не сказал ей ни слова. Отбил руку от своего лица, схватил под грудь опешившую Милли. Обвил её кольцом — так туго, что она застонала и упёрлась ему в грудь ладонями. Затем он рванул лифчик на себя и сорвал наполовину с застёжек, спустил бельё ниже и рывком высвободил обе груди. Бельё с Милли он предпочёл не снимать до конца.
— Что ты делаешь?!
Он резко схватил её второй рукой за горло и сдавил. Так, что Милли выпучила глаза. Сипнула. Больно впилась ему в грудь ногтями. Она носила форму «балерина» и знала, что ногти у неё острые.
Хэл скрипнул зубами и тряхнул её в своей руке:
— Отпусти, или хочешь хуже?
Она ослабила хватку. Ослабил и он. Подняв Милли за горло так легко, словно держал котёнка, он ударил её спиной о кафельную стену и посадил себе на бёдра.
Окинул потемневшим взглядом.
Только сейчас Милли увидела в его глазах безумие, и, кажется, поняла, почему он прячет их под тёмными очками.
Она испугалась до чёртиков — так, что вся задрожала, до тех пор, пока он не вжался губами в её сосок. Одной рукой он уже просто придерживал её за шею, но второй, втолкнувшись в Милли указательным и средним пальцами — Бог мой, что он творил той рукой…