— Нет, — Тейлор взял кофе-машину, крестовую отвёртку и первым делом раскрутил винтики на старой задней панели. — У-у-у, как много пыли… Подай тряпку.
Конни дотянулась до той, что лежала возле плиты. Тейлор буркнул «спасибо».
Меньше чем через полчаса он закрыл крышку кофе-машины, привинтил её обратно отвёрткой и пробормотал:
— Сейчас посмотрим, заработала ли.
Конни безразлично наблюдала, как он подключает машинку к розетке. Он был в футболке; под тонкой тканью с каждым движением то напрягались, то расслаблялись его мускулы. Он был сложён удивительно хорошо, и Конни совсем не удивилась бы, узнав, что у него есть поклонница, а то и не одна.
«Почему меня всегда тянет на популярных парней…» — задумчиво подумала она.
Внутренний голос насмешливо спросил: «А дядя Хэл относится к этой категории?».
Конни дёрнулась на стуле и вытерла нос тыльной стороной ладони, вскочила и сделала вид перед собой от накатившего стыда, что ей дико интересно, как работает починенная кофе-машина. Тейлор повернулся к Конни и широко улыбнулся.
— Ну вот, леди. Ваша собственность исправна. Отныне и навсегда.
— Благодарю вас, добрый сэр, — скромно потупила взор Конни с явной насмешкой в голосе. Тейлор хохотнул. — Ну что, в награду вам назначается…
— Да-да?
— …чашечка кофе и крендель. Он в холодильнике. Выбери любой.
И она взяла кружку с налитым кофе и вышла из кухни.
Тейлор разочарованно натянул улыбку пошире, хотя Конни уже повернулась к нему спиной. Он подбадривал себя, но знал: раунд за ней.
Он привык, что за малейший пустяк его благодарят иным образом. Что таким жестом можно сделать девчонке приятное. Что особенно для Конни он хотел бы постараться.
Она была той категории, что особенно его влекла. Целеустремлённая, но не зазнайка. Красивая, но своей, редкой красотой, с теми чертами, какие могли бы кого-то испортить, но только не её. Он западал на эфемерных тонких девчонок, хрупких невысоких нимф, покачивающих бёдрами, когда ходят, потому что в них это заложено природой. Конни была в его вкусе, а то, что она не давалась ему, делало ещё интереснее эту игру между ними.
Хотя почему-то Тейлор подозревал, что она не играет.
И это беспокоило больше всего.
2
— Какие дураки ездят в Луна-парк днём? — резонно спрашивал Карл у Сондры, которая поехала с ним. Она закатила глаза.
— Явно не мы, — сказала и скривила губы.
— Потому что днём был дождь, — нудно сказал Ричи. Он тоже ехал в той машине, только сидел сзади вместе с Оливией. — Зачем мокнуть под дождём, если можно переждать его дома?
— Из-за таких пенсионеров, как вы, мы там будем только к четырём, — укорила Сондра. — Я покурю?
— Кури, — безразлично сказал Ричи.
Оливия сверкнула карими глазами и взглянула на него. Она была как греческая богиня совести, Лита, с горящим взглядом и скорбным лицом. На этом лице был написан вопрос, почему Ричи не подумал, что Сондрин дым будет мешать ей.
Сондра взяла из сумочки электронную сигарету, закусила губами, нажала на кнопку сбоку белого корпуса и сделала затяжку. Слабую и плавную. Ричи посмотрел на неё, он сидел сбоку, прямо за Карлом, и хорошо видел, что Сондра немного ласкает пластиковый мундштук языком, прежде чем затянуться. Он тревожно отвёл взгляд, но его туда тянуло снова, как магнитом. Сондра была для него чем-то непостижимым.
Пока что. Когда-то и Оливия такой казалась, но он хорошо её изучил.
— Может, всё же не будешь здесь курить? — Оливия раскашлялась. Дым с химическим запахом, похожим на кислую ферментированную клубнику, проник в ноздри, и онемело всё до нёба.
— Я могу открыть окно, — сказала Сондра и сделала именно так.
Оливия растерянно и злобно засверлила глазами её кресло и выступающие загорелые плечи. Сондра в машине сняла свою куртку и держала её на руках. Хотя ветер в окно бил сильный и холодный, солёный — с залива, Сондре он был нипочём. Оливия сразу подумала, что она-то, а не эта гадкая шлюха, обязательно болеет.
— Ричи… — беспомощно и сердито посмотрела она в его спокойное лицо.
Он был противно безмятежен.
— Я не могу заставить её не курить, — попытался пояснить он и отвёл от лица волосы.
Оливия верно поняла эти слова как «я не хочу, чтобы она прекращала. Когда я смотрю на неё украдкой, то представляю, что она берёт в рот не мундштук, а мою штучку. Я сосался с ней в колледже на спор в «правду или желание», и теперь не прочь, чтобы она пососала кое-что другое…».